СТЕНОГРАММА

общественных слушаний на тему: 
«Политические партии накануне нового избирательного цикла»

 г. Москва, 22 марта 2007 г., деловой центр “Александр Хаус”

(часть 4)

– Я за конструктив всегда благодарю. И конструктивные предложения мы четко фиксируем. Все-таки даже на мартовских выборах, несмотря на потери, которые были по ходу этой избирательной кампании, то, что сохранилась явка на уровне октябрьских выборов, я считаю, что это результат конкуренции, усиления конкуренции и появления новых политических игроков. Это для объективности. Я ко всем партиям отношусь очень уважительно. Все-таки опять вспомню Жириновского, представитель ФРС не пришел на сегодняшнее мероприятие, и Жириновский не пришел. Мы из этого делаем определенный вывод. И в прошедшей недавно избирательной кампании каждая партия фиксировала за собой и у своих оппонентов плюсы и минусы. Вот придет сентябрь, и вы увидите, сколько в копилке у конкретных партий окажется плюсов, кто трудился каждый день, а кто просто занимался голым популизмом, дискредитируя, в том числе, избирательную систему. И минусы все будут подсчитаны. Я убежден, что избиратели сейчас очень четко реагируют на каждодневную работу. Избиратель уже давно перестал быть тем дурачком, который попадается на крючок. На голый крючок уже давно люди не клюют. Я считаю, что это позитив, выборы развиваются в позитивном направлении. Партии развиваются в позитивном направлении. Та же КПСС, долгие годы, семь десятилетий, сидела на государственной, административной игле. В отношении ее преемницы, КПРФ, был жесткий прессинг в 93, 95, 99-м годах, но партия пережила и добилась в этой избирательной кампании, я считаю, позитивного результата. Несмотря на отсутствие этой административной, государственной иглы. Партия функционирует, партия стойко удерживает определенные позиции в электоральном поле. Это – субъект политической жизни. Что бы кто ни говорил на эту тему, равно как и позитив СПС, то, что они легислатуру пропустили, “прогуляли”, а потом в Перми взялись, сейчас еще в 4 регионах прошли. Это же реальная жизнь, это реальная работа.

Далее, уважаемые коллеги, Черторицкая Татьяна Владимировна – Росзарубежцентр.

Черторицкая Т.В.:

– Я, как сказано уважаемым председателем, работаю в Росзарубежцентре, но в данном случае я выступаю как председатель общероссийской общественной организации “Женский конгресс” и как человек, который на себе испытал всевозможные технологии выборов, которые проводились в России. В 1993 году я стала депутатом Государственной Думы, потом, в 1996, 1999 и 2003 гг., в качестве независимого кандидата участвовала в выборах, которые проводились по одномандатным округам в Нижегородской и Владимирской областях.

Поэтому многие выборные “нюансы”, об использовании которых сейчас с таким возмущением говорили присутствующие, я невольно испытала на себе. С неожиданной горькой радостью могу даже констатировать, что именно во время выборов закон “что посеешь, то и пожнешь” срабатывает безупречно: партии, люди, в том числе и те, которые присутствуют сегодня здесь, в прошлые годы активно применяли те грязные технологии, широко использовали административный ресурс, в чем сейчас они упрекают парламентские партии–победители. Да, к сожалению, эта проблема осталась. Очевидно, нужно как-то разорвать этот круг, туго сплетенный предыдущими годами, сознательно и законодательно остановить порочную практику, хотя бы потому, что если этого не произойдет, ее последствия с удесятеренной силой через несколько лет обрушатся на головы и судьбы нынешних политических фаворитов. Но сейчас важнее подчеркнуть две другие мысли!

Первая: “А судьи кто”? Абсолютно все, без исключений, выступавшие политики и эксперты – мужчины – оперировали весьма высокими, но, в известной мере, общими категориями, такими как партии, Кремль, общество, сетуя при этом, что доверие народа к ним оставляет желать много лучшего. Позволю себе заметить, что доверие, как важнейшая политическая категория, завоевывается не названием, а составом и делами партии (Кремля, Правительства, организации и т.д.). Великолепный был слоган: “Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи”. Ведь действительно: для всех нас – избирателей – важны ответы на такие вопросы: кто придет в новый парламент, чтобы принимать судьбоносные для всей страны решения, как формируются партии? Эти вопросы непосредственно связаны с темой нашего заседания: “Политические партии накануне нового избирательного цикла”. Как совершенно верно сказал Александр Владимирович, “избиратели перестали быть дурачками”, и нельзя больше в наше время “загонять пар общественной активности в закрытую кастрюлю”. Мы, избиратели, должны знать, за кого конкретно, если угодно, за кого лично мы будем голосовать, как после выборов распределятся мандаты, кого и почему будут рекомендовать партии на руководящие посты. Если партия намерена стать у власти, следовательно, она должна, точнее – ее руководство и ее члены должны – уметь работать с населением разных страт, с общественными и профессиональными организациями, а также – с партнерскими, сочувствующими структурами – т.е. с разными членами общества. Важно понимать, насколько эта партия (эти люди) толерантна, насколько она (они – члены партии) миролюбива и стабильна и т.п. А, следовательно, насколько она (они) способна находить, объединять и направлять на решение общественных задач таких людей, которые по своему моральному, интеллектуальному и общественно-политическому уровню готовы решить поставленные перед обществом задачи. Поэтому, в отличие от мужского абстрактно-обобщенного подхода к оценке партий, я бы предложила здесь руководствоваться конкретикой и заземленной прагматичностью женского менталитета и предложить лидерам партий накануне выборов более четко определить критерии, по которым будет формироваться список лиц, претендующих на депутатские места.

Вторая. Гендерное равенство – один из принципов социального государства, каковым по Конституции является Российская Федерация. Участие женщин. А потому нас – грамотных и неподкупных избирателей – интересует вопрос: как будут формироваться партийные списки с точки зрения соблюдения баланса мужского и женского начал? Понимаю, что я говорю об очень конкретных вещах. А это всегда – неудобно, иногда – больно. Два примера. Совсем недавно, неделю тому назад, Испания приняла закон о том, что не менее 40% женщин должно быть в законодательных собраниях, в советах директоров разных компаний. Где-то полгода тому назад во Франции был принят закон о паритете – 50 на 50. Я уже не говорю про правительственный и парламентский опыт скандинавских стран, где именно паритет определяет социальное благополучие и партнерский диалог населения. Для нас же вопросы участия женщин в тех сферах, где принимают решения – область усмешек, скепсиса, снисходительного: “опять эти бабы чего-то придумали”. Я это слишком хорошо знаю по первой Государственной Думе; к сожалению, ситуация меняется к худшему. Сейчас женщин в российском парламенте стало еще меньше, в правительстве их вообще нет (единственное исключение лишь оттеняет жесткость правила).

Опыт развитой демократии европейских стран, история, аналитика, парламентская практика России и Европы доказывают, что вопрос соблюдения баланса мужского и женского начал есть, по меньшей мере, вопрос национальной безопасности. Я не буду в этой аудитории напоминать старые истины, что еще пять тысяч лет тому назад известнейший мудрец сформулировал семь принципов управления обществом. И эти принципы вошли во все ведущие религии, но благополучно забыты в наши дни. Все семь важны, но наиболее наглядно проявляется в политике, как мы уже видели, закон причинно-следственных связей (например, зерна парламентаризма, посеянные в 1904–1917, 1993 и последующих годах, дают и добрый, и недобрый урожаи уже больше десятка лет).

Злостное нарушение другого закона – баланса двух начал – сказывается во всем: от вопросов земли и космоса до вопросов войны и мира и самого выживания человека на земле. Если мужчины во власти не считают “своим делом” вопросы семьи, демографии, здоровья, здравоохранения и образования, полагая, что это как бы женское вопросы, то им хотя бы следует задуматься, что дисбаланс власти ведет, в частности, к вымиранию мужского населения. Мужчин на 10 миллионов в России меньше, чем женщин. И по данным статистики в нескольких регионах страны – вынужденный матриархат, потому что мужское население либо воюет, либо сидит в “местах не столь отдаленных”, либо не работает по причине алкоголизма и наркомании и т.д. Хотя бы чувство самосохранения должно было бы привести мужское руководство партий или лидеров фракций к осознанию того, что женщина и мужчина – не соперники в борьбе, а взаимодополняющие и взаимосберегающие части единого природного целого. Уметь прислушаться к мнению другой половины и, что еще сложнее, – понять и принять ее право порой на совершенно иное решение проблемы. Уверяю вас, женский – это другой взгляд. Гораздо более конкретный, гораздо более частный, но гораздо более прагматичный и широкий, потому что женщина – всегда стратег, она от природы запрограммирована на сохранение жизни. К женщине – кандидату на депутатское звание, должны предъявляться те же требования в моральном, профессиональном и общественном планах, что и к мужчине. Но равные права мужчин и женщин, а, следовательно, и сбалансированная государственная политика не смогут осуществиться без поддержки конкретных мужчин – лидеров партий, крепко держащих в своих руках контрольный пакет государственных политических акций.

Считаю, что партии именно сейчас должны задуматься над тем, как достичь морального, профессионального, качественного, психически уравновешенного состава своих избирательных списков, и, безусловно, – соблюдения гендерного баланса в своих рядах.

Уважаемый Александр Владимирович, хочу предложить провести круглый стол именно для политиков–мужчин на тему: “Роль женщин в достижении политической гармонии”. Простите, маленькая самореклама, я уже 4 года веду рубрику “Женский конгресс”, сейчас это – рубрика “Гражданское общество”, в журнале “Представительная власть”, который издается в Государственной Думе. Предложенная тема круглого стола – это название статьи в только что вышедшем номере журнала, который я с удовольствием передаю Вам.

– Это, действительно, уважаемые коллеги, в избирательных технологиях очень важно. Следующий докладчик – Дубровина Елена Павловна, член Центризбиркома России. Как бы в полушутку–полувсерьез говорим – “мать” Закона о политических партиях.

Дубровина Е.П.:

– Я хотела бы поблагодарить устроителей за приглашение на этот круглый стол. Не успела к началу, потому что у нас было сегодня предварительное рассмотрение дел по спорам трех политических партий, которых сняли с выборов в Красноярском крае. Я считаю, что это очень важно, и об этом еще скажу.

Я хочу обозначить несколько конкретных проблем на выборах, которые проходили и которые, тем более, будут. Я считаю очень серьезным положением, которое было внесено в избирательное законодательство, о котором, наверное, еще никто не говорил, потому что оно еще не задействовано, является положение, согласно которому субъекты федерации могут предусматривать в законах иные основания для отказа в регистрации. Вот это будет такая вольница. Потому что, если сейчас мы хотя бы можем их где-то сдерживать, потому что они, на наш взгляд, идут не в ногу со временем, не вписываются в ту правоприменительную практику, которая существует, мы их можем поправлять. Потом они иначе изложат эти основания и скажут: а вы вообще не имеет к этому никакого отношения. Я считаю, что это очень серьезное положение, о нем надо говорить, и к новому электоральному циклу в субъектах Федерации надо этот вопрос как-то решать. На мой взгляд, должен быть четкий, ограниченный перечень оснований для отказа в регистрации.

Что касается отказа в регистрации, который мы, допустим, сегодня рассматривали. Комиссия Красноярского края, это вообще общая больная тема, общим важным вопросом является то, что в законе нигде не прописано, кто имеет право принимать решение о незаконности конференций и съезда партии. Этого нет. Поскольку я занималась больше партиями, я считаю, что вообще – это корпоративные вопросы, в первую очередь это должны решать, если конференция, то вышестоящие органы партии, либо, конечно же, суд. Только в том случае, если там нарушение каких-то конституционных прав рядовых членов партии. Что на практике мы имеем? Прошла череда выборов, на которых регистрационная служба дает, я уже слышала об этом, заключение в разной форме. Скажем, это и заключением назвать нельзя, и пока никаким документом не предусмотрено право дачи этой регистрационной службой заключения о законности или незаконности. И избирательная комиссия в субъекте Федерации принимает решение о незаконности конференции, хотя в нашу компетенцию оценка конференции, как таковой, не входит. Это не компетенция избирательной комиссии. На мой взгляд, должен быть четко обозначен орган, который вправе принимать решение по таким вопросам. А вот комиссия на основании этого решения должна принимать решение об отмене регистрации. Если уже есть судебное решение, о том что конференция проведена незаконно, а, следовательно, выдвижение незаконное – это естественно. То тогда уже партия снимается с дистанции. До момента рассмотрения в суде ни по каким бумагам и заключениям комиссии не должны принимать такие решения. Они просто некомпетентны. А тем более сейчас, когда даже требования к юридическому образованию уже отменено. Это очень важно. Почему-то нашим комиссиям, как я не сопротивляюсь, это везде, на всех уровнях, всегда очень хочется внедряться во внутрипартийные дела и там рулить и командовать. И говорить: это вы не так сделали, это вы вообще не должны были делать. Я всегда говорю: ребята, у нас есть свой закон, и мы должны только проверять соответствие тому, что прописано в законе. Что они там внутри делают, это их дело. Что-то не так сделали, кто-то кого-то не так назвал, значит, они внутри разберутся, у них есть для этого свои арбитражи, партийные суды. Нет, это всегда заманчиво.

Вот только сейчас мы рассматривали вопрос. Аграрная партия снята с выборов. Почему? Потому что у них в уставе предусмотрено, что выдвижение партийного списка осуществляется по согласованию с партийным органом. Это у многих. Следовательно, это является процедурой выдвижения. Согласование должно произойти, каким-то образом выражено. Должна быть какая-то бумага коллегиального органа, бюро о том, что согласовывается список. Мои коллеги считают: представляет партия на согласование бумаги, и там сначала конференция выдвигает, потом идет согласование. Почему-то некоторые из моих коллег считают, что это неправильно. Сначала должно быть согласование, потом конференция должна выдвигать. Я им говорю: дорогие мои, это не наш вопрос. Это сама партия определяет, когда ей согласовывать, как согласовывать, в каком виде. А наш вопрос вот, представили бумагу, что коллегиальный орган рассмотрел – и все, это их дело. Нет, ни в какую. Нет, это нелогично, сначала должно быть согласование. Проблема. И это уже много раз во многих регионах давало повод и являлось основанием для того, чтобы партия и кандидаты от выборов отстранялись.

Далее. Это как раз же в этом контексте, эту же бедную партию, допустим, на выборах в Красноярском крае немного погоняли таким образом, что сначала партия представила документы и не представила бумагу по согласованию, а пришло время для заверения списка, отказывают в заверении списка, потому что нет бумаги. А наш новый закон, как бы его не ругали, уже требует: в случае, если что-то в документах у партии не так, перед регистрацией ей должны дать все замечания – у тебя нет того, это у тебя плохо, этого недостаточно и т.д. И дается время, хотя не такое большое, в течение не менее двух суток, чтобы она исправила. Для регистрации. Это более серьезный акт, когда она уже собрала подписи. Но чтобы ей начать подписи собирать, она должна пройти процедуру заверения списка, и вот тут-то этого требования нет. То есть, здесь ее тормозят. Её держат столько дней, сколько есть. Потом ей говорят – извини, у тебя чего-то нет, и её заворачивают. Я полагаю, что природа заверения списка вообще не должна предполагать отказа. Это просто рубеж – вот выдвинули в таком порядке 40 человек, и больше просто не могут появиться здесь новые фамилии. И никаких оснований за 3 дня отказывать, чего-то проверять, потому что проверить порядок выдвижения за это время невозможно. Я считаю, что это – дефект закона, его необходимо исправить.

И что касается внутрипартийной деятельности. Ее надо каким-то образом защищать, потому что чиновники (членов избирательной комиссии трудно назвать чиновниками, но все-таки они действуют от имени государства, от лица муниципальной власти) все хотят порулить, и все хотят прийти на конференцию и сказать: а вот это не так. Как было в Перми, отказали в регистрации, якобы при голосовании на конференции не была соблюдена процедура тайного голосования. Потому что было маленькое помещение, там урны не такие. Требования уже к голосованию на конференции чуть ли не как к голосованию на самих выборах. Это дело самой партии. Поэтому я считаю, что если недостаточно это отрегулировано в законе, то каким-то образом нужно более детально прописать какой-то барьер, что вот эти дела не трогайте, туда не надо вмешиваться, хотя бы немного защитить партии.

И еще мои наблюдения за последними выборами в части отмены явки или порога явки. Я бы сказала, что после того, что я видела в некоторых регионах, я считаю, что лучше отменить порог явки, чем принуждать людей идти на выборы, и под страхом каких-то там негативных действий они идут и голосуют. Я полагаю, что это явление значительно менее опасно, чем второе.

– Совершенно правильный тезис, мне он тоже понравился. Действительно, нужны какие-то гарантии, установленные, в том числе, в законе о политических партиях, о том, что к съезду, конференции предъявляются общие критерии. И при этом окажется достаточным и для ЦИК, и для комиссии. И самое главное – для главного правоприменителя сейчас в этой сфере – ФРС, которая выносит вердикт о легитимности или нелегитимности съезда, о чем мы говорили в самом начале. Но критерии легитимности и нелегитимности в законе нигде не определены. Поэтому тут нужно помочь и правоприменителю. Такой подход был бы выдвижением в правильном направлении.

Уважаемые коллеги, в 14 часов нас ждет чай. Времени осталось 20 минут, я объявляю всех, кто имеет возможность выступить. Дмитриев Юрий Альбертович, Мельник Тимур Евгеньевич, Кузнецов Михаил Иванович, от партии “Единение” Петров, Осовский Максим Ефимович и Пешков Виктор Петрович. Если еще кто-то захочет выступить – будем давать слово.

Дмитриев Ю.А., д.ю.н., профессор, заведующий кафедрой государственного и муниципального права Академии труда и социальных отношений:

– Уважаемые коллеги, очень коротко. Несколько фактов в копилку негатива, коль скоро мы его начали собирать под запись. Я недавно обнаружил некий внутренний документ “Единой России”, где слово “партия” пишется с большой буквы. Это уже многое напоминает. Один факт.

Второй. Уже приводился пример Тюменской области, где три губернатора стояли во главе списка и получили оглушительный успех. И не менее оглушительный “успех” получили в Ставрополье. Но смотрите, четвертый человек в государстве, председатель нижней палаты парламента официально, публично с трибуны заявляет: вот губернатор не выполнил задание партии, и мы его из этой партии исключили. Да, Черногорова. То есть грубое нарушение принципа разделения властей, принципа независимости политических партий, принципа демократического устройства. И это – человек, выше которого трудно себе представить.

И последний пример. Тут я недавно был на конференции в Пскове. Тем, кто не был, сообщу, что это место, куда не летают гражданские самолеты и ходят только два поезда в день. И в эту дыру одновременно приезжают лидер “Единой России” и лидер “Справедливой России”. Вот как они умудрились это сделать? Как умудрились совпасть, одному богу известно. Естественно, все мы живем в единственной интуристовской гостинице. И противостоят две службы безопасности. Они не столько защищают лидеров партии, сколько шпионят, кто и к кому шел. Я иду в свой номер. Поскольку я шел из следственного изолятора, потому что я был гостем тюремной системы, я им предложил пройтись туда, откуда я пришел, и они меня в гостиницу пустили. Но к лидерам я так бы не попал. Вот ситуация.

Александр Владимирович говорит, что время теоретизирования уже пошло. Я не согласен с этим. Все эти факты говорят о том, что это время даже еще не наступало. Я за 3 дня до ликвидации газеты “Правда” опубликовал статью о многопартийности. Вот на этом уровне, на уровне 91-го года, мы продолжаем рассуждать. Есть отдельные книжонки, отдельные брошюрки. Как таковой юридической теории политической партии у нас нет и не было. И отсюда все эти шараханья из стороны в сторону. Кстати, обратите внимание на саму ситуацию на нашем сегодняшнем круглом столе. Я, когда увидел это название – “Политические партии накануне нового избирательного цикла”, – меня это насторожило. Не только двойственность названия, а вообще сама постановка вопроса.

Кто остался за этим столом из ареопагов? Виктор Аркадьевич, последовательный представитель оппозиции, и мои уважаемые коллеги из Центризбиркома, потому что у них все еще впереди, у них на следующей неделе все будет решаться. А остальные-то – одни таблички остались. Это что, диалог? А у них уже все решено. У них уже этот цикл прошел. Поэтому, на мой взгляд, надо думать не о том, как изменить что-то накануне, а думать, что будем делать после того, как это все изменится, после того, как этот цикл пройдет. Потому что, я думаю, после марта 2008 года во главе страны окажется, может, и приличный, но явно неопытный в политике человек. И, может быть, даже в ней случайный. И он не может дальше разгонять тот маховик полицейского государства, который так успешно действует в условиях нынешнего политического режима. Вот эту ситуацию надо использовать, на мой взгляд. Каким образом?

Думаю, что после 27 марта какие-либо рассуждения об Избирательном кодексе в Центральной избирательной комиссии прекратятся. Кодекс поднять для альтернативных структур тяжело. Поэтому, может быть, поставить какую-то более реальную задачу. Подготовить проект закона о гарантиях оппозиционной деятельности, где прописать гарантии для свободомыслия, гарантии для деятельности альтернативных партий, как в парламенте, так и за его пределами и т.д. Дело в том, что когда в Государственную Думу второго созыва был внесен альтернативный проект Уголовно-процессуального кодекса, подготовленный НИИ Генпрокуратуры, этим удалось остановить движение такого дикого проекта, который в подметки не годился даже советскому. Поэтому появление подобного законопроекта могло бы, наверное, каким-то образом повлиять на развитие всей ситуации в целом и избирательного, партийного законодательства в частности. Спасибо.

– Спасибо. Я думаю, что хорошая практика, которая была в ЦИКе, когда ЦИК на каждый новый этап готовил свою записку, предложения. Потом работу координировали. Раньше эта работа велась вместе с Госдумой, Советом Федерации. Президент здесь был в стороне. Сейчас, к сожалению, все эти вопросы, в том числе и крупные, в последнее время решались уже не столь коллегиально и на принципах разделения властей, а решались все-таки под излишней опекой, давлением исполнительной ветви власти. Я считаю, что практика, о которой и Юрий Альбертович говорит, показывает, что должен быть генерирующий орган; лучше правоприменителя никто на самом деле стратегию определять не может. Почему министерства и ведомства, здравоохранение и другие определяют эту стратегию, а орган, организующий выборы, нет? Я считаю, что эта функция была и остается за главным правоприменительным органом в этой сфере. Я надеюсь, что ЦИК в новом составе все равно будет и продолжать работу над федеральным избирательным кодексом, и генерировать стратегию. Мне кажется, что все равно нам никуда не уйти от кодификации избирательного законодательства. Но эта задача тяжелая, и даже одной ЦИК без партий, без ФРС, без Минюста, без других министерств и ведомств эту задачу просто не поднять. Это очень тяжелая задача, но решать ее надо.

Слово предоставляется Мельнику Тимуру Евгеньевичу – специалисту Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

Мельник Т.Е.:

– Спасибо за предоставленное слово. Учитывая лимит времени, я хотел бы кратко остановиться на таком вопросе, как юридические аспекты государственного контроля за деятельностью политических партий. В предыдущих выступлениях прозвучало много критических замечаний в адрес контролирующих органов, в частности Росрегистрации. Но я бы хотел отметить следующий момент.

Во-первых, как мне кажется, государственный контроль является необходимым инструментом и гарантией обеспеченной законности в деятельности политических партий.

Во-вторых, за последнее время были сделаны определенные шаги в деле упорядочения государственного контроля. Я имею в виду процессуальное обеспечение государственного контроля. Дело в том, что в федеральном законе о политических партиях основное внимание уделяется материальным нормам: определены контролирующие органы, их полномочия и т.д. Но в нем не раскрыта процедура процесса государственного контроля. Поэтому следует приветствовать принятие ряда подзаконных нормативных правовых актов, направленных на установление порядка государственного контроля. К ним относятся: административный регламент такой контрольной процедуры, как принятие решения о государственной регистрации, в том числе политических партий Федеральной регистрационной службой, порядок осуществления контроля за деятельностью общественных объединений и иных некоммерческих организаций. При этом следует отметить, что последний из названных мною документов появился после принятия всеми критиковавшегося и остро воспринимавшегося Федерального закона от 10 января 2006 года, которым были внесены значительные изменения в регулирование деятельности некоммерческих организаций. Именно в названном Федеральном законе на федеральные органы исполнительной власти была возложена обязанность принятия нормативного правового акта, устанавливающего порядок проверок некоммерческих организаций. Принятие данных документов, подзаконных актов свидетельствует о положительных шагах в деле упорядочения государственного контроля.

Но я бы хотел отметить, что в настоящий момент имеются резервы для совершенствования как законодательного регулирования, так и подзаконного регулирования государственного контроля за деятельностью политических партий, как процессуальных, так и материальных аспектов.

Во-первых, остаются вопросы в части применимости порядка проверок, утвержденных Министерством юстиции Российской Федерации летом прошлого года, в отношении политических партий. На мой взгляд, он не распространяется на политические партии. В самом порядке проверок деятельность политических партий не указана как самостоятельный объект контроля. Подзаконный акт разработан в соответствии с Федеральными законами “О некоммерческих организациях”, “Об общественных объединениях”. При этом особенности государственного контроля за деятельностью политических партий установлены Федеральным законом “О политических партиях”. Но в нем отсутствует отсылка к подобному подзаконному акту. В силу того, что Федеральный закон “О политических партиях” имеет специальный характер, представляется проблематичным применение положений Федерального закона “Об общественных объединениях” и, соответственно, того порядка контроля, которым им предусмотрен, к государственному контролю за политическими партиями.

Во-вторых, необходимо продолжить работу по принятию административных регламентов исполнения функции государственного контроля за деятельностью политических партий. На мой взгляд, отсутствие данных документов существенно расширяет дискреционные полномочия контролирующих органов.

В-третьих, следует упорядочить такое направление государственного контроля как контроль за численностью политических партий. Как известно, численность членов является одним из важнейших формальных критериев для партий как организаций. Можно спорить о критериях самой численности и о том, в каком пожарном порядке на политические партии возлагалась нагрузка по набору численности. В данный момент дело не в этом. Серьезные проблемы возникают по таким вопросам, как фиксация численности членов, документационное обеспечение данной деятельности партий. В законодательстве этот вопрос четко не урегулирован. На практике у партии формируется свое представление о фиксации численности членов политической партии, а у контрольных органов, и не только у них, а у судов, существуют свои представления о том, как должна быть зафиксирована численность членов политической партии, что негативно сказывается, с одной стороны, на правах и гарантиях самих политических партиях.

Кроме того, следует поставить вопрос: а может политическая партия нести ответственность за недобросовестных членов, которые при вступлении скрыли такие существенные факты, как, например, двойное гражданство, членство в иной политической партии? Как можно возлагать ответственность на политическую партию, в том числе ликвидировать политическую партию по недобору численности, если объективно политическая партия лишена возможности обеспечить соблюдение этих требований, которые установлены законодательством? Конкретная ситуация. Мы принимаем человека в политическую партию, и мы ему априори доверяем, что он не является членом другой политической партии. Она доверяет тому человеку, который вступает в политическую партию. А потом могут возникнуть ситуации, наверняка они возникают, при которой окажется, что этот человек является членом двух политических партий. Как быть в такой ситуации? Он уже является ущербным членом, который, если надо, будет вычеркнут из списка определенной партии. Или оставлен. Опять же оставлен кем? Правоприменительным органом, а не самой политической партией.

В-четвертых, проблемы привлечения к ответственности политических партий. Институт ответственности является неотъемлемой частью государственного контроля. Я бы хотел обратить внимание на то дискриминационное положение, в котором оказались не только политические партии, но и все иные общественные объединения. Дело в том, что по действующему законодательству они, в случае неустранения обстоятельств, послуживших основанием для вынесения предупреждения о нарушении законодательства, могут быть подвергнуты такой санкции, как приостановление деятельности, а впоследствии и ликвидированы. Эти нормы в законе об общественных объединениях появились в 1995 году. Но в 2001 г. был принят Кодекс об административных правонарушениях, в котором появилась статья 19.5, которая гласит, что юридическое лицо, если оно не выполнило предписание контролирующего органа об устранении нарушений законодательства, может быть подвергнуто такому наказанию, как штраф. Таким образом, за одно и тоже правонарушение предусмотрены разные санкции. И здесь дело в том, что тяжесть санкций разная, одно дело – штраф, а другое дело – приостановление. Но кодекс административных правонарушений устанавливает определенные процессуальные гарантии для лиц, которые привлекаются к административной ответственности. А в законодательстве об общественных объединениях таких гарантий не существует. Получается коллизия между двумя законодательными актами – законодательством об общественных объединениях и законодательством об административной ответственности, с учетом того, что сам кодекс провозгласил себя единственным федеральным законом об административной ответственности.

окончание