Вторая половина 2005 – начало 2006 года ознаменовались дальнейшим совершенствованием технологий административного давления на еще недавно новом для региональных властей типе выборов местных парламентов – с использованием пропорциональной избирательной системы. Власть, как федеральная, так и местная, извлекла уроки из провалов федеральной “партии власти” на выборах конца 2004 – начала 2005, когда повсеместно за редким исключением падали результаты “Единой России”, а также традиционно лояльной Кремлю ЛДПР, вместо этого впечатляющего успеха добивались региональные блоки (“Мы - за развитие Амурской области”, “Наша Родина - Сахалин и Курилы” и т.д.), а также относительно новые и “недостаточно дискредитированные” проекты типа Российской партии пенсионеров, Аграрной партии России и в ряде случаев партии “Родина”.

Следствием этой “работы над ошибками”, как и следовало ожидать, стали не попытки решить те проблемы, которые вели к росту недоверия избирателей к “системным” партиям (главной из которых было, несомненно, игнорирование интересов регионов и простых избирателей при “продавливании через колено” очередных реформ), а в первую очередь попытки запретить или поставить под контроль все те силы, к которым уходили голоса недовольных и разочаровывающихся в действиях федерального центра. Важно было также вынудить губернаторов в меньшей степени “класть яйца по всем корзинам”, а больше сосредоточиваться на продвижении “главного проекта” - “Единой России”.

Для этого была предпринята столь традиционная политика “кнута и пряника”, где, впрочем, второй от первого мало отличается. В качестве “кнута” были использованы резко снижающие политическую конкуренцию поправки в законы “Об основных гарантиях избирательных прав граждан” и “О политических партиях”. В частности, запрещены предвыборные блоки, введена норма о предельном 7% заградительном барьере (что многими регионами было воспринято как руководство к действию по повышению барьера с 5 до 7% - к примеру, именно так поступили в Курске и Калининграде), а необходимое для сохранения прав политической партии число членов партии увеличено до 50 тысяч, что поставило все “излишне самостоятельные партии” под угрозу потери партийного статуса и в прямую зависимость от благожелательного отношения регистрирующего органа. Чтобы максимизировать эффект доминирования “партии власти” в федеральных СМИ, был внедрен так называемый “единый избирательный день”, впервые состоявшийся 12 марта 2006. При всех заявлениях о стремлении якобы экономить бюджетные деньги (какая экономия региону от того, пройдут выборы в нем тогда же, когда и в соседнем, не очень понятно) очевидно, что главная цель была другой – организовывать под такие “супервыборы” большой общероссийский пиар партии власти вместо того, чтобы “мучиться” под выборы в каждом конкретном регионе.

Также было сделано все, чтобы “замазать” тех, кто был “слишком чист” на общем фоне – речь, конечно, в первую очередь шла о добившихся большого успеха на региональных выборах зимы-весны 2004-2005 Российской партии пенсионеров и “Родине”. С разницей в полгода по отношению этих партий были применены идентичные схемы давления – массовый недопуск на региональные выборы в сочетании в кампанией по личной дискредитации “слишком самостоятельных” партийных лидеров. Одновременно ставился под сомнение сам их правовой статус – Гартунга признали незаконно занимающим пост главы РПП, а в отношении “Родины” началось явное “клонирование” - это и создание второй фракции “Родина” в Госдуме РФ, и явное стимулирование попыток партии “Народная воля” С.Бабурина отобрать у партии “Родина” права использовать само название парламентского блока 2003 года. Существенные проблемы начались и у тех, кто пытался создать “новые” (в смысле, конечно, нового имиджа – сами партии существуют давно) демократические партии – Республиканскую (фактическим лидером которой стал В.Рыжков) и Демократическую (которую безуспешно пытался возглавить М.Касьянов). “Проверенные” СПС и “Яблоко” со своими нынешними имиджами у власти давно опасений не вызывают – они проваливают выборы везде, где можно, руководящий РАО ЕЭС А.Чубайс, как известно, фигура зависимая “по должности”, а “Яблоко” с Г.Явлинским - идеальная оппозиция, которую всегда удобно иметь для демонстрации перед Западом: “смотрите, у нас и такие есть”, но совершенно безопасная и ничего не могущая.

“Пряником” послужило некоторое увеличение полномочий региональной исполнительной власти (впрочем, в основном символическое), обещание выделения средств на т.н. “национальные проекты” и право самому региону решить, когда в нем в полном объеме начнет работать новый закон о местном самоуправлении, существенно перераспределяющий полномочия с регионального на низовой уровень. А предоставление партиям, “победившим на региональных выборах”, права предлагать кандидатуры для назначения на пост губернатора должно было дополнительно стимулировать губернаторов лично возглавлять списки “Единой России” и мобилизовать на их поддержку весь административный ресурс. Это было сделано не напрасно – во всех трех регионах, показавших прирост голосов за “Единую Россию” на выборах предыдущего периода (в конце 2004 – начале 2005) по сравнению с выборами Госдумы РФ 2003 года (Ямало-Ненецкий АО, Воронежская и Калужская области), списки “Единой России” возглавляли лично губернаторы (Ю.Неелов, В.Кулаков и А.Артамонов соответственно).

Результатом всего этого комплекса мер стало, с одной стороны, массовое “хождение” губернаторов во главе списков и изменившиеся в итоге результаты “Единой России” по сравнению с недавними выборами 2004/2005, а с другой – переход части протестного избирателя к явно возрождающейся и существенно обновившейся КПРФ и дальнейший рост голосования “против всех”.

Так, в конце 2005 года губернаторы возглавили списки “партии власти” в 5 из 12 регионов, где прошли выборы Законодательных Собраний, а на выборах 12 марта 2006 года – уже в 5 из 8.

Первоначально это принесло свои плоды. Так, на выборах конца 2005 результаты “Единой России” выросли в 8 случаях из 12, однако с продолжением “административного перегиба” административный триумф ноября-декабря 2005 к весне 2006 явно пошел на спад. В “единый день” 12 марта 2006 из 8 регионов явный прирост процента “единороссов” показали только 4 (ХМАО, Курск, Оренбург, Нижний Новгород), еще в двух произошло снижение (Киров и Адыгея, причем в последней почти катастрофическое – с 51,3% до 33,7%), а в Алтае и Калининграде несмотря на приход к власти гораздо более “прокремлевских” губернаторов результаты улучшились чисто символически, почти не изменившись. Это означает одно – как бы админресурс не казался всесильным, в какой-то момент его усиление начинает оказывать прямо противоположный задуманному эффект. Ведь самое сильное падение рейтинга партии власти произошло как раз там, где “административный перегиб” был одним из самых сильных – в Адыгее (отстранения путем выдавливания из списков кандидатов с выборов “Родины” и “Патриотов России”, попытки отстранить Аграрную партию и Объединенную Промышленную Партию, выдвинувшую лидеров Союза славян Адыгеи). В Калининградской области, где от выборов отстранили два списка-фаворита – “Родину” и Народную партию (их региональные отделения в области возглавляют депутат Госдумы В.Никитин и известный местный журналист И.Рудников соответственно), в округах областного центра “против всех” голосовало как никогда много – более 20% избирателей (в среднем по региону 16,8%), а все известные оппозиционные депутаты – И.Рудников, С.Гинзбург, В.Лопата триумфально победили в своих округах.

Что характерно, везде, где была реальная оппозиция и не было губернаторов во главе списков, партия власти только теряла. Это означает одно – там, где “Единая Россия” добивается успеха, голосуют не за нее, а того или иного губернатора. Лужкова в Москве, Филипенко в ХМАО, Чернышева в Оренбурге и т.д. И если завтра волей судьбы кто-то из данных губернаторов окажется вне “Единой России”, где будет её рейтинг? Такое образование с трудом попадает под определение действительно федеральной партии, а не ситуативного союза разношерстных региональных группировок с зачастую разносторонними интересами. Что общего со списками с участием вчерашних коммунистов в Курске и Оренбурге у списка с участием бывших лидеров регионального СПС в Калининграде? Только одно – сегодняшняя принадлежность к высшей власти в регионе. Партия, членство в которой определяется не взглядами, а занимаемыми должностями, конечно, партией в нормальном демократическом понимании считаться не может.

Помимо массового выдвижения губернаторов во главе партийных списков “Единой России” фактически повсеместной практикой стал недопуск под различными предлогами на выборы конкурентных “Единой России” партийных списков, что раньше было скорее исключением, чем правилом – в сезоне 2004-2005 такие громкие скандалы бушевали лишь в Ямало-Ненецком АО, Магаданской, Воронежской и Брянской областях. Теперь такие скандалы стали фактически правилом, единственным (!!!) регионом весны 2006, где не был отстранен от выборов ни один партийный список, стала Республика Алтай (ей теперь принадлежит абсолютный рекорд конкурентности региональных выборов последнего времени – 13 зарегистрированных партийных списков).

Апофеозом управляемости помимо вышеназванной Адыгеи стали Нижегородская и Калининградская области (где господа Шанцев и Боос, видимо, внедряют “передовой московский опыт” Ю.Лужкова). Так, в Нижегородской области из 13 выдвинутых списков в бюллетене оказалось только 6 (!). Не сильно от них отстала Курская область, где с выборов сняли все ту же “Родину” и список “Народной воли” во главе с А.Руцким. В Кировской области восстановить конкурентную картину помог Центризбирком, своим решением зарегистрировавший список Российской партии Жизни, которой отказали в самом регионе. В Ханты-Мансийском АО и Оренбуржье единственной явной жертвой оказалась “Родина” (РПЖ в ХМАО выбыла из борьбы из-за внутренних причин).

В результате во всех регионах голосование “против всех” существенно выросло. В максимальной степени в Калининграде, но также существенно и в иных регионах. Очевидно, что, искусственно сокращая число участников предвыборной кампании, власти региона лишь ведут к концентрации протестных голосов у кого-то конкретного из своих оппонентов и повышают протестное голосование одновременно и в одномандатных округах. В результате подобные “силовые сценарии” лишь ударяют бумерангом по самим властям региона. Более же мягкие и “интеллигентные” технологии (бороться с оппонентами через выдвижение дополнительных списков и кандидатов, распыляющих протестные голоса), видимо, для наших чиновников занятие непосильной интеллектуальной сложности. Усиливает протестное голосование, как показывает опыт, и чрезмерное увеличение размеров избирательных округов (там, где решили не увеличивать общее число депутатов). Слишком большие округа дополнительно “отдаляют” кандидатов и депутатов от избирателей, в излишне сложносоставных округах, объединяющих разные города и районы, у некоторых территорий заведомо не остается шанса избрать “своего” депутата, что, несомненно, стимулирует их протестную реакцию. Для того, что минимизировать “отчуждение” между депутатами, избранными по партийным спискам, и жителями конкретных территорий, все чаще в регионах стала использоваться технология разбиения партийных списков на региональные группы (правильнее конечно сказать – субрегиональные, так как субъект Федерации уже регион). Однако, во-первых, несомненно, что связь депутата-“списочника” с территорией все равно ниже, чем депутата, непосредственно избранного по избирательному округу, а во-вторых, слишком большие региональные группы не решают проблемы неизбежной непредставленности в областных парламентах многих городов и районов.

Что касается активности конкретных партий, то во всех 8 регионах, где проходили выборы 12 марта 2006, свои списки выставили 4 партии – “Единая Россия”, КПРФ, ЛДПР и Российская партия пенсионеров; если бы не отказы в регистрации, во всех 8 регионах в бюллетенях также были бы списки партии “Родина”, в 7 – списки Российской Партии Жизни. Также довольно активны были “правые” партии, которые, начиная с конца 2005, как правило, выдвигают свой объединенный список либо на базе СПС, либо на базе “Яблока”, исходя из условий конкретного региона. Так на выборах 12 марта 2006 года в 4 регионах (Алтай, Калининградская, Кировская, Оренбургская области) правых представляло “Яблоко”, а в трех (Курская, Нижегородская области, ХМАО) - СПС. Активизировалась весной 2006 созданная на базе нескольких небольших партий и части бывших членов КПРФ партия Г.Семигина “Патриоты России” (выдвинула списки в 7 регионах, зарегистрировала в 5). Очагово, преимущественно в регионах с развитым АПК, неплохо выступает на региональных выборах Аграрная партия (весной 2006 выдвинула списки в 6 регионах, зарегистрировала в 5). Причем аграрии часто конкурируют на выборах с бывшими партнерами из КПРФ. Все иные партии имеют на своем счету весной 2006 максимум один-два региона, где были зарегистрированы партийные списки.

Если оценивать не активность, а ее результаты, то помимо графы “против всех” явным триумфатором прошедших выборов оказалась КПРФ. Лишь в Курской области и Республике Алтай её результаты немного снизились, но во всех иных регионах либо не изменились, либо выросли, особенно заметно в Нижегородской, Кировской, Калининградской областях. Несомненно, что существенную роль в этом сыграли отсутствие в бюллетене “Родины” в одних и АПР в других регионах. Однако не стоит недооценивать и собственную работу КПРФ по модернизации своего имиджа и омоложению партийного актива.

Иных явных триумфаторов выборов 12 марта 2006 года просто нет. ЛДПР снизила результат везде, кроме двух исключений – в Кировской области и на Алтае сохранен примерно прежний результат. С зачисткой РПП и “Родины” настоящая давка началась среди “левоцентристских” проектов, которые поочередно добиваются успеха в разных регионах. Так, РПП лучше всего выступила в Нижегородской области (более 17% - здесь, кстати, организация партии из молодых харизматичных бизнесменов была создана еще при Гартунге), ХМАО, Кировской и Калининградской областях, но провалилась в Адыгее, Алтае, Оренбурге, Курске. У АПР отмечен очаговый успех в Адыгее на фоне ухудшения результатов в Оренбурге, Курске, Кирове, Алтае и отсутствия в бюллетене в иных регионах. РПЖ успешно выступила в Курске и на Алтае, партия “Патриоты России” прошла в региональные парламенты Оренбургской и Калининградской областях. Единственный случай допуска “Родины” на весенние выборы – в Республике Алтай дал прирост по сравнению с 2003 (10,5% к 3,7% ранее). На Алтае у “Родины” был действительно очень сильный и сбалансированный список и никакого намека на национализм (скорее наоборот, ее местные лидеры защищали сохранение Республики Алтай как субъекта Федерации). Скорее всего “Родина” осталась в бюллетене на Алтае только потому, что там ее исчезновение означало бы слишком серьезный дисбаланс в региональной элите.

Если с “левыми” все неоднозначно, то с “правыми” все намного проще – падение продолжается. Даже результаты “объединенных” списков хуже, чем совместный процент, полученный этими партиями в 2003. Единственным успехом могли оказаться выборы в Курскую облдуму, где список СПС по главе со скандально известным А.Федуловым набрал 6,5%, но заградительный барьер в регионе составлял 7%.

Эта картина в целом сокращающейся реальной политической конкуренции и явного усиления управляемости процессом выборов, скорее всего отвечает планам Кремля по “упорядочению” политического поля перед федеральными выборами 2007-2008. На поле остаются все те же “Единая Россия”, КПРФ и “неубиваемая” за счет личной харизмы В.Жириновского ЛДПР. На место “левоцентристов”, с которого явно изгоняется “Родина” претендуют “обновленная” Российская партия пенсионеров, Российская партия Жизни, “Патриоты России” и АПР, которые имеют все шансы растащить “левоцентристские” голоса, что кончится их общим провалом. Прежних же правых, хоть объединенных, хоть нет, избиратель явно не воспринимает (кроме единственного московского исключения, подтверждающего правило).

В тоже время “единый избирательный день” показал, что доминирование партии власти становится все более и более условным и начинает давать сбои. Даже при недопуске на выборы оппозиции избиратели начинают находить альтернативные стратегии поведения, голосуя “против всех”, за явных казалось бы аутсайдеров, наконец просто портя избирательные бюллетени (повсеместно процент испорченных бюллетеней также пошел вверх). Возникает ощущение что и у самой “Единой России” просто не хватает ни сил, ни средств, ни способностей толком отследить такое число одновременных избирательных кампаний (ведь помимо описанных выборов законодательных собраний можно упомянуть унизительные провалы “Единой России” на выборах мэров в Мегионе и Орле, со скандалом прошедшие выборы в Перми).

Очевидно, что формальное доминирование “партии власти” не решает реально существующих в обществе проблем – де-факто продолжающие существование региональные группировки и кланы просто уходят в тень и ведут борьбу “под ковром” уже внутри формально единой “Единой России”. Формальное единство брендов и внешнее чинопочитание “Москвы” оборачивается тем, что под одним и тем же одинаковым названием в разных регионах на деле скрываются структуры с разными ценностями и интересами. Имитация единства через иллюзию управляемости и благой отчетности не отменяет разнообразия страны. Лишая общество открытой политической конкуренции, федеральная власть одновременно лишает и саму себя объективной информации о том, что на самом деле происходит в стране, которую не компенсируют никакие “национальные проекты”. КПСС тоже когда-то была единой партией (намного более единой, чем “Единая Россия”), что не помешало управляемому ей СССР распасться на совершенно разные страны с порой противоположными по ориентации политическими режимами. Вся эта сфабрикованная управляемость чревата лавинообразным крушением этой имитационной системы, когда выяснится, что никаких “запасных” и имеющих доверие общества институтов просто нет. Конечно, это не произойдет завтра или послезавтра, но, превращая выборы в профанацию, минимизируя вертикальную мобильность и ликвидируя процесс реального конкурентного отбора чиновников, власть неизбежно снижает свой собственный профессиональный уровень и свою адекватность. А значит, крах такой виртуальной, оторванной от интересов общества, замкнутой в себе системы становится просто вопросом времени.

Оправдал ли “единый избирательный день” в его первом исполнении надежды “партии власти”? Похоже что скорее нет, чем да.