II. География голосования за ведущие избирательные объединения
Выборы не продемонстрировали качественных сдвигов на электоральной карте России. Как и на общероссийском уровне главные изменения определялись тем, что блок "Медведь" заместил собой ЛДПР, мелкие блоки национально-патриотической и центристской ориентации и отчасти НДР, что привело к тому, что регионы преимущественной поддержки этих блоков превратились в регионы преимущественной поддержки "Медведя".
1. КПРФ
Кампания КПРФ проходила в традиционном ключе с опорой на ресурсы региональных организаций и использованием насыщенного графика поездок по стране Г. Зюганова. Новым явлением в кампании коммунистов стало использование административных ресурсов "красных" губернаторов, которые пришли к власти в межвыборный период. Их деятельность также отразилась на результатах голосований. На руку коммунистам сыграло и ухудшение социально-экономической ситуации в ряде промышленных регионов. Напротив, в ряде субъектов федерации местная "партия власти" сумела эффективнее заблокировать кампанию КПРФ, чем на прошлых выборах. Но в целом география голосования за КПРФ осталась прежней. Наибольшего успеха коммунисты добились в аграрных регионах "красного пояса" и отдельных республиках левой ориентации, причем список наиболее благоприятных регионов для КПРФ практически полностью повторяет аналогичный список 1995 и 1996 гг. Наиболее высокие показатели голосования за КПРФ (свыше 30%) продемонстрировали: а) традиционно "красные" республики Северного Кавказа (Адыгея - наилучший результат КПРФ, Северная Осетия, Карачаево-Черкесия - несмотря на политические перемены и Б.Березовского и Дагестан);
б) регионы "красного пояса" в Центральном и Центрально-Черноземном районах - Орловская, Брянская, Липецкая, Тамбовская, Курская, Смоленская области;
в) "красные" регионы Поволжья и Северного Кавказа - Краснодарский, Ставропольский края, Ульяновская, Саратовская области, Чувашия и Марий Эл;
г) "красные острова" Сибири и Дальнего Востока (Алтайский край, Еврейская АО).
Приведенный выше список регионов не выглядит необычным. В большинстве своем это - аграрные регионы Юга России, всегда голосовавшие за КПРФ. Хотя внимательный анализ позволяет выявить некоторые сдвиги. Например, стал существенно более "красным" Краснодарский край, где раньше не было столь активного голосования за КПРФ. Это объясняется влиянием популярного губернатора Н. Кондратенко, уверенно контролирующего электоральную ситуацию на Кубани (что он продемонстрировал уже в ходе выборов в краевое законодательное собрание). Напротив, "двойная игра" популярного кемеровского губернатора А. Тулеева, который фактически поддержал "Единство", оставаясь четвертым номером в списке КПРФ, привела к существенным потерям в Кузбассе. Показатель голосования за КПРФ в Кемеровской области остался на уровне выше среднего по России, но существенно снизился по сравнению с 1995 г., когда Кузбасс был одним из главным оплотом компартии. Как известно, игра с А. Тулеевым стала одним из важных моментов кампании, если вспомнить контакты А. Тулеева с Н. Аксененко, его встречи с В. Путиным и согласованную с центром поддержку кандидатов "Медведя" в одномандатных округах. Основанием для изменения позиции кемеровского губернатора помимо его амбиций, которые не могли быть удовлетворены в тесных рамках КПРФ, послужили намечающиеся в области процессы передела собственности, что является главным интересом губернатора. Не столь сильно выделяются голосованием за КПРФ и такие традиционно "красные" регионы, как Белгородская и Пензенская области, что во многом объясняется процессами, происходящими в региональной элите. В обоих регионах губернаторы, опираясь на поддержку местной элиты, сумели повлиять на умонастроения избирателей. Наиболее слабые для КПРФ результаты показали:
а) "контролируемые" республики с традиционно низким влиянием коммунистов (Ингушетия, Тыва, Татарстан);
б) территории Крайнего Севера (Таймыр, Чукотка, Корякский АО, Эвенкия, Ненецкий АО, Ямало-Ненецкий АО, Магаданская область, Мурманская область);
в) мегаполисы - Москва, Санкт-Петербург, а также Московская и Ленинградская области, традиционно примыкающая к ним Ярославская область;
г) Север и Северо-Запад - Карелия, Республика Коми, Вологодская, Архангельская, Новгородская, Калининградская области;
д) промышленные регионы Урала, Сибири и Дальнего Востока (Свердловская, Пермская области, Удмуртия, Ханты-Мансийский АО, Тюменская, Томская, Камчатская области).
Следует обратить внимание на сдвиги в популярности КПРФ, которые оказались существенными в целом ряде субъектов федерации. Здесь сложно выделить единую тенденцию: как "красные", так и "антикоммунистические" регионы могли демонстрировать и существенное расширение электоральной базы КПРФ, и ее уменьшение. Ситуация определялась как политикой местных властей, так и ростом протестных настроений в связи с социально-экономической ситуацией. Например, можно обратить внимание на существенный прирост доли голосующих за КПРФ в некоторых регионах, где к власти пришли сильные "красные" губернаторы (на 12 пунктов в Краснодарском крае, на семь пунктов в Тульской области, на пять с половиной пунктов в Брянской области). Существенно улучшилась ситуация в Липецкой области. Несмотря на то, что избранный при поддержке КПРФ губернатор О. Королев дистанцировался от партии, условия для проведения кампании были благоприятными, и результатом стало улучшение результата КПРФ почти на 10%. Однако в ряде регионов этот фактор не сработал. Прежде всего обращает на себя внимание снижение показателя КПРФ в Кемеровской области на 19 пунктов, что объясняется фактической поддержкой А. Тулеевым "Медведя". Однако ситуацию не смогли удержать и "красные" губернаторы, поддерживающие КПРФ, что объяснялось падением их личной популярности и слабым контролем за ситуацией в регионе (потери более 10% в Амурской области, где выиграл "Медведь", 8% в Тамбовской области). В Воронежской области результат КПРФ улучшился, но победу одержало "Единство". Если рассматривать всю страну в целом, то нельзя говорить ни о том, что приход к власти "красных" губернаторов существенно расширил электоральную базу КПРФ, ни о том, что "красные" губернаторы себя скомпрометировали, и, как результат, избиратели отвернулись от их партии. В "среднем" регионе, управляемом "красным" губернатором, не произошло ни резкого "полевения" электората, ни существенного "поправения". Электорат КПРФ вырос в тех регионах, где прежде активно голосовали за АПР. Так обращает на себя внимание улучшение результата КПРФ в Алтайском крае на 10.6%: здесь сыграли свою роль и переход к коммунистам электората АПР, и помощь региональной администрации. Переход на сторону КПРФ электората АПР и блока "Власть - народу" вместе с активной кампанией позволил коммунистам добиться самого высокого по стране показателя расширения электората в Омской области - на 13.5%. В то же время усиление позиций КПРФ в сравнении с выборами 1995 г. наблюдается в ряде промышленных регионов. Так продолжилось расширение электоральной базы КПРФ в Челябинской области (хотя ранее считавшийся "красным" губернатор П. Сумин вступил во "Всю Россию"). Порядка 8% дополнительных голосов коммунисты получили в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком АО, где прежде их электоральная база была минимальной: здесь сказался рост экономической нестабильности в нефте- и газодобывающих районах. Обращает на себя внимание усиление коммунистов в Иркутской, Камчатской областях, а также в Красноярском крае, где А. Лебедь не препятствовал их кампании и фактически пустил ситуацию на самотек. Напротив, в ряде регионов с низкой популярностью коммунистов их электоральная база еще больше сократилась. Прежде всего, обращает на себя внимание ухудшение показателей в Москве и Московской области на 2.7-3%. Любопытно, что в Подмосковье ослабление КПРФ совпало с достаточно успешной кампанией Г. Селезнева на пост губернатора: спикер Госдумы получил почти в 1.4 раза больше голосов, чем список КПРФ. Здесь часть левого электората проголосовала за ОВР, который в Москве и области сыграл роль протестной силы (в Санкт-Петербурге результат КПРФ, напротив, немного улучшился). Коммунисты потеряли избирателей и в некоторых "красных" регионах, где губернаторы их не поддержали или выступили против, - в Пензенской, Ульяновской, Орловской, Белгородской, Тверской областях. Таким образом, внутри "красного пояса" наметилась некоторая дифференциация, связанная с влиянием и политическими ориентациями избранных губернаторов: дальнейшее "покраснение" Брянской и Липецкой областей совпало с ослаблением позиций КПРФ в Пензенской, Тамбовской, Ульяновской и Белгородской областях. Сдвиги в популярности КПРФ на региональном уровне определялись местными условиями - соотношением ситуации в местной элите и социально-экономического положения, которое в каждом конкретном случае могло привести к усилению позиций партии или их ослаблению. Поэтому выявить некую общероссийскую тенденцию в этом случае не представляется возможным.

2. "Единство"
География голосования за "Единство" определялась двумя факторами - административной поддержкой и наличием электоральной базы в лице лояльного властям "национально-патриотического" электората, причем, как показывает анализ, второй фактор оказался более значимым. В целом более благоприятными для "Единства" оказались северные и восточные регионы России. Наибольшего успеха движение добилось в Тыве - 70.9% голосов. Патриархальная Тыва на протяжении многих лет служит классическим примером консолидированного голосования за "партию власти", а в случае с "Медведем" свою роль сыграло еще и тувинское происхождение лидера. Любопытно, что своих наилучших показателей "Единство" добилось в северных регионах Дальнего Востока, с которых начинался подсчет голосов. Более 40% избирателей отдали "медведям" свои голоса в Магаданской области, Чукотском и Корякском АО. На Чукотке свою роль сыграла активная позиция поддержавшего блок губернатора А. Назарова, который к тому же провел в Госдуму Р. Абрамовича. На прошлых выборах эти регионы отличались высокими показателями голосования за ЛДПР и традиционно сочетали ориентацию на "партию власти" и "патриотов" некоммунистической ориентации (Колымский край в этом плане наиболее характерен). Показателен и другой пример: прекрасный результат "Единства" в Псковской области - традиционном бастионе ЛДПР, управляемом губернатором-"жириновцем" (38% голосов). Этот пример еще раз показывает особенности формирования электоральной базы "Медведя". Важную роль в кампании блока играл административный фактор. В большинстве регионов, где местные власти открыто поддержали движение, оно получило более 30% голосов (Чукотка, Калининградская, Курская области). В Тверской области, губернатор которой даже вошел в избирательный список "Медведя", результат оказался чуть хуже (29.5%). Напротив, там, где местные власти остались на стороне ОВР, кампания была фактически сорвана, и результаты оказались наиболее слабыми - Москва, Ингушетия, Башкирия, Татарстан, Мордовия и др. Однако административный фактор не стал определяющим в кампании "Единства", тем более что блок открыто поддержало не так много региональных лидеров (они скорее не мешали). Существенно больший электоральный эффект имела избранная блоком имиджевая стратегия, что доказывается активным голосованием за этот блок в регионах, где он не имел губернаторской поддержки, но в то же время мог опереться на мощные электоральные слои. Наиболее благоприятными для "Единства" (более 30% голосов) оказались следующие группы регионов:
а) регионы Севера, Урала, Сибири и Дальнего Востока с традиционно высокой поддержкой В. Жириновского и А. Лебедя (Магаданская, Амурская, Читинская, Иркутская, Кемеровская, Мурманская, Вологодская области, Хакасия, Удмуртия, Республика Коми, Карелия, Чукотский, Корякский, Таймырский, Эвенкийский, Усть-Ордынский Бурятский АО). Причем зависимость голосования от губернаторской поддержки не была прямой. В этом списке есть регионы, главы которых активно помогали блоку (Чукотка, отчасти - Кузбасс), но есть и субъекты федерации, губернаторы которых сотрудничали с КПРФ (Амурская область), НДР (Вологодская область, Усть-Ордынский Бурятский АО) и ОВР (Иркутская, Мурманская области, Удмуртия, Карелия). Главную роль на Севере сыграла не административная поддержка, а изначальная предрасположенность электората к голосованию за политическую силу типа "Медведя". Губернаторы могли усилить эту тенденцию, но оказались не в силах ее переломить;
б) регионы Европейской части России, руководители которых поддержали блок - Курская, Калининградская области. К ним присоединились Псковская, Новгородская, Костромская, Ярославская и Кировская области с некогда высокими показателями голосования за ЛДПР и А. Лебедя (эти регионы в Центральной России выделяются высокой долей национально-патриотического электората, на президентских выборах Ярославская и Костромская области были наиболее благоприятными для А. Лебедя). Следует отметить, что в Курской области к "Медведю" перешел электорат "Державы": и в том, и в другом случае роль держателя электората сыграл А. Руцкой ("Держава" в Курской области получила в 1995 г. 30.7%, "Медведь" в 1999 г. - 30.9%). В Псковской области В. Жириновский вместо 20.9% (1995 год) получил лишь 6.9%, остальное "съел" "Медведь";
в) "русские" регионы, в которых для общественного мнения оказалась особенно значима ситуация на Северном Кавказе, - Ростовская, Воронежская, Астраханская области. В эту группу не вошли более "красные" Ставропольский и Краснодарский края, но и там результат "Медведя" был выше среднероссийского;
г) Калмыкия, власти которой поддержали блок, и где в одномандатном округе его представляла А. Буратаева;
д) давшая рекордный показатель Тыва - по описанным выше причинам.
Таким образом, география голосования за "Единство" прежде всего определяется описанным в первой части процессом перераспределения электората. В большинстве случаев ему удалось привлечь на свою сторону лояльную режиму часть "национально-патриотического" электората и "болота", и соответствующие регионы стали для него наиболее благоприятными. Технологию "захвата" такого рода регионов можно признать весьма эффективной. "Медведь" довольно ровно выступил в регионах России, половина которых дала ему результат в пределах 20-30% голосов. Минимальным оказался результат движения в Ингушетии (1% голосов), что объяснялось как позицией местных властей (поддержка ОВР), так и неприятием ассоциируемой с В. Путиным войны в Чечне ингушским народом. По тем же причинам "Единство" слабо выступило в Башкирии и Татарстане (13.8 и 14% соответственно). Среди наименее благоприятных для "Медведя" регионов оказались и такие республики, как Северная Осетия, Мордовия и Чувашия (главы последних двух республик поддерживали ОВР). Плохо проголосовала за "Медведя" и Карачаево-Черкесия (участие в выборах Б. Березовского здесь ничего не изменило при голосовании по партийным спискам, не повлияв на популярность КПРФ и ОВР). Бросается в глаза очень слабый результат "Единства" в Москве (6.8%) и Московской области (9.4%). Как видно, раскол "столица - провинция" на этих выборах стал еще более зримым, чем прежде: "Единство" оказалось классическим "провинциально-периферийным" блоком, рывок которого в том числе и по этой причине упустили столичные аналитики. Также довольно слабо "Медведь" выступил в Санкт-Петербурге, хотя здесь результат оказался более весомым (17.8%). По разным причинам "Медведь" не дотянул до 20% голосов в отдельных регионах с устойчивыми либеральными и левыми ориентациями (Нижегородская, Челябинская, Омская, Томская, Липецкая области). Провинциальную сущность "Медведя" подтверждает тот факт, что электорат движения оказался довольно ровно "размазан" по территории России: четверть оказалась сосредоточена в Сибири и на Дальнем Востоке, довольно много дал Северный Кавказ (без республик), в то время как в Москве оказались сконцентрированы немногим более 2% избирателей "Медведя". В свете проведенного анализа обоснованным выглядит отказ "Единства" от ведения кампании по традиционным для "партии власти" бюрократическим канонам. "Единство" предпочло имиджевую раскрутку, работу с избирателями через СМИ и поездки лидеров по регионам бесконечному согласовательному процессу с региональным чиновничеством по вопросу, кто сколько голосов может ему "обеспечить". Во многом за счет этого оно опередило ОВР, так и не выбравшийся из бюрократического "загона" в пространство публичной политики.

3. "Отечество - Вся Россия"
Крайне неровный результат ОВР в территориальном разрезе объясняется особенностями построения блока и его избирательной кампании. Изначально блок строился как союз столичных и региональных чиновников, и региональная составляющая его кампании фактически была сведена к обещаниям региональных лидеров "обеспечить" нужный результат. В результате лидеры ОВР поставили себя в зависимость от губернаторов и президентов республик, чем воспользовались его противники, сумевшие нейтрализовать значительную часть представителей "Всей России". В результате у блока вышел прокол с губернаторами из "Всей России", многие из которых или не захотели, или не смогли провести кампанию ОВР на должном уровне. Все это непосредственно отразилось на результатах, которые наглядно показывают огромные различия в эффективности и интенсивности кампании ОВР в разных частях страны. Региональная составляющая в электорате ОВР была минимальной. По доле электората, сконцентрированного в столице, ОВР превзошел такие традиционно столичные блоки, как СПС и "Яблоко". Об этом говорит хотя бы тот факт, что почти четверть избирателей ОВР оказалась сосредоточена в Москве! Всего же главные оплоты ОВР - Москва, Московская область, Башкирия, Татарстан и Санкт-Петербург дали блоку половину его избирателей. В результате "Отечество" и "Вся Россия" оказались всего лишь союзом столиц и национальных республик, в то время как в русской провинции господствовали КПРФ и "Медведь". Разброс показателей составил от 1.4% в Магаданской области до 88% в Ингушетии! Результат ОВР в регионах в наибольшей степени зависит от того, каким оказался местный ресурс блока, на какие фигуры в местной элите он опирался и были ли такие вообще. В этом качественное отличие "географии ОВР" от "географии "Медведя", еще раз демонстрирующее различия в принципах стратегического планирования кампании. Наилучшие показатели голосования дали такие регионы, как Ингушетия, Татарстан и Башкирия, где сработал фактор управляемости электората, и где местные лидеры при всех своих колебаниях все же не переметнулись на сторону "Единства", как это сделали отдельные губернаторы (руководство Татарстана и Башкирии рассчитывало провести как можно больше своих людей по партийным спискам ОВР). Высокими (не менее трети голосов) оказались результаты ОВР в Кабардино-Балкарии (позитивное отношение президента В. Кокова, с которым давно сотрудничает Ю. Лужков), Мордовии (глава республики входил в список ОВР), Дагестане (кампанию проводил влиятельный мэр Махачкалы С. Амиров). В эту же группу попал Агинский Бурятский АО, где баллотировался И. Кобзон. И, разумеется, главным оплотом ОВР стала (так и осталась!) Москва, где блоку отдали свои голоса 41% избирателей. Однако этот факт, хотя и свидетельствовал о высокой степени влияния Ю. Лужкова на московский электорат, при всем при том лишь подтвердил глубокие электоральные различия между центром и периферией. Успеха ОВР добился и в Московской области (28.3%). Здесь губернатор А. Тяжлов шел по списку ОВР и на первом этапе оказывал движению административную поддержку. Его последние действия (фактический переход на сторону "Единства" перед самыми выборами в связи с неблагоприятной конъюнктурой на собственных перевыборах) уже не могли изменить ситуацию, да и для подмосковного электората более значимым фактором оставался авторитет Ю. Лужкова. Зато на остальной территории России результат ОВР оказался явно ниже, чем предполагалось. Следует обратить внимание на те регионы, которыми руководят члены политсоветов "Отечества" или "Всей России" или члены избирательного списка ОВР. Становится ясным, что во многих регионах кампания ОВР была пущена на самотек. Иначе ничем нельзя объяснить фактический провал блока в Кировской области (губернатор входил в список ОВР), Хабаровском крае и Иркутской области (губернаторы - члены президиума "Всей России"). Здесь ОВР отдали свои голоса немногим более 5% избирателей. Другой вопиющий пример: ОВР не преодолел пятипроцентный барьер в Астраханской области, губернатор которой входил во "Всю Россию". В Новосибирской области, где губернатор активно создавал структуры "Отечества" и баллотировался при его поддержке на второй срок, ОВР получил менее 6% голосов. Здесь сказалась слабость губернатора, на которого сделал ставку блок (он не прошел во второй тур). Однако обращает на себя внимание и другой факт: не сработал личный ресурс Е. Примакова, который приезжал в Новосибирск агитировать за ОВР и губернатора В. Муху. Немногим лучше ситуация оказалась в тех регионах, губернаторы которых еще недавно клялись в верности Ю. Лужкову: в Ярославской, Мурманской областях, Удмуртии ОВР получил лишь 7-8% голосов, также как и в Ханты-Мансийском АО, руководство которой было среди основателей "Всей России". Разве что в Карелии (глава республики состоял в списке ОВР) результат приблизился к 9%. Лишь возглавляемый В. Яковлевым Санкт-Петербург продемонстрировал более-менее пристойный результат ОВР - 15.7%, но при этом заметим, что результат "Единства" по городу был больше. На этом основании можно сделать вывод, что поддерживавшие ОВР губернаторы (в отличие от президентов республик) не стали усердствовать с проведением кампании блока и фактически ее завалили. Это объясняется изменением политической конъюнктуры в ноябре-декабре, в результате чего губернаторы стали переориентироваться на В. Путина. Они, конечно, не стали резко менять свою публичную позицию, чтобы не выглядеть смешными в глазах избирателей. Но они сделали то, что от них требовалось, - обеспечить позитивный нейтралитет в отношении "Медведя" и не проводить активную кампанию в поддержку ОВР, и этого оказалось достаточно для того, чтобы получить необходимый результат. Важно отметить целенаправленную работу, которую президентская администрация проводила с руководителями регионов, ориентированных на ОВР. В этой связи следует выделить поездки И. Шабдурасулова в Карелию, Мурманскую, Кировскую и Нижегородскую области. Свою роль сыграл и премьер В. Путин, который посетил Удмуртию и Челябинскую область. Симптоматичным стало ноябрьское заявление ярославского губернатора А. Лисицына о том, что "Отечество" и "Единство" выдвинут единого кандидата на президентских выборах, которым должен стать В. Путин. География голосования за список ОВР, таким образом, определяется несколькими факторами:
а) полная или частичная административная поддержка, которая позволила добиться неплохих результатов в Москве, Санкт-Петербурге, Московской области, Ингушетии, Татарстане, Башкирии, Мордовии, Чувашии, Кабардино-Балкарии, Дагестане, Северной Осетии. Также на Северном Кавказе сработал фактор неприятия чеченской войны и "Медведя" как силы, ее олицетворяющей. Отсюда высокие показатели блока в республиках, где власти не поддерживали блок (Карачаево-Черкесия);
б) выдвижение сильных кандидатов в одномандатных округах (Агинский Бурятский, Ненецкий АО, Калмыкия, Республика Алтай);
в) влияние Москвы и личный авторитет Ю. Лужкова (Московская, Калужская, Рязанская области). Причем оказалось, что за пределами своей традиционной зоны влияния Ю. Лужков как агитатор оказывается практически бессилен: он посетил Читинскую область, где ОВР "на выходе" получил 3.4% голосов.
Напротив, ОВР потерпел фиаско в "красных" и "медвежьих" углах, особенно в восточной части страны. Обращает на себя внимание провал на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Хорошо видно, что в тех регионах, где губернаторы активно поддерживали другой блок или занимали нейтральную позицию, при этом не давая сформироваться структурам ОВР, результат оказался крайне слабым. В этой связи показательны примеры ряда субъектов федерации, где ОВР не смог преодолеть пятипроцентный барьер. Среди них оказались регионы, власти которых поддержали КПРФ (Амурская, Брянская области), "Единство" (Кемеровская область, Тыва, Чукотка), СПС (Самарская область) или сохраняли "вооруженный нейтралитет" (Орловская область, Красноярский край). Следует заметить, что поездки Е. Примакова и Ю. Лужкова по регионам почти никак не отразились на предпочтениях избирателей. Причем участие Е. Примакова в избирательной кампании ОВР практически не повлияло на результат, который целиком и полностью обеспечивался региональными элитами. Успех в Москве и области - заслуга Ю. Лужкова, успех в республиках и Санкт-Петербурге - заслуга местных руководителей. Максимум, что мог принести Е. Примаков своему блоку, посетив регион, это - один процент голосов. Этот факт свидетельствует о существенном изменении отношения избирателей к экс-премьеру, потере им статуса национального лидера. Вклад московского мэра в электоральную "копилку" ОВР оказался существенно больше, поскольку кампания в основном оказалась построена на его организационных ресурсах и личных связях. Е. Примаков не сумел ни изменить имидж блока, ни принести ему голоса в регионах. Административный фактор стал главным и чуть ли не единственным в кампании ОВР, он предопределил силу и слабость движения в отдельных регионах. В целом кампания ОВР в отличие от более сбалансированной кампании "Медведя" велась по схеме косвенной работы с избирателями через местные элиты и не удалась, поскольку с этими элитами успели поработать другие.

4. Союз правых сил
Союз правых сил добился успеха за счет традиционно демократических регионов России. Как всегда, основной вклад в электоральную "копилку" СПС внесли Москва, Подмосковье, Санкт-Петербург, уральские регионы, Самарская и Нижегородская области (в них сосредоточено более 40% избирателей СПС). Наилучшие результаты СПС (более 10% голосов) были получены в:
а) регионах с традиционно выраженной правой ориентацией электората (Москва, Санкт-Петербург, Пермская, Свердловская, Челябинская, Томская, Архангельская области, Карелия, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО);
б) регионах, в которых кампания СПС получила мощную элитную поддержку (Самарская область, отчасти - Хакасия);
в) регионах, в которых СПС, опираясь на ярких лидеров, сумел провести эффективную кампанию (Нижегородская область).
Любопытно отметить, что и в случае с СПС фактор административной поддержки сыграл немаловажную роль, еще раз доказывая немалые возможности сильных губернаторов. Своего самого высокого показателя блок добился в Самарской области (22% голосов), которой управляет руководитель политсовета СПС. Свою позитивную роль сыграли ресурсы А. Чубайса в Санкт-Петербурге (второй результат по стране), С. Кириенко и Б. Немцова в Нижегородской области (третий результат). Традиционно "правая" Москва, напротив, показала более скромный результат - 11.5%. Таким образом, на результат СПС в регионах повлияли как наличие ядерного электората правых сил, так и особенности кампании и прежде всего использование ресурса элитной поддержки на местах.

5. "Блок Жириновского"
"Блок Жириновского" на этих выборах лишь частично сохранил свою электоральную базу 1995 г. Его результаты в регионах скорее напоминают результаты В. Жириновского на президентских выборах 1996 г. Прежде всего на электоральной карте выделяются периферийные регионы Севера и Востока России. Так, своих наилучших результатов (более 12% голосов) блок добился в Магаданской и Читинской областях, и именно эти регионы были наиболее благоприятными для В. Жириновского на президентских выборах - Читинская область в 1999 г. дала примерно такой же результат, Магаданская - чуть лучше. В целом электоральная база В. Жириновского в наибольшей степени сохранилась на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Там же добился высоких показателей "Медведь", но он и "Блок Жириновского" почти не помешали друг другу, поскольку "Блок Жириновского" остался на уровне своего лидера образца 1996 г., а прежний электорат ЛДПР (образца 1993-95 гг.) уже давно был потерян (в этих же регионах отмечены наиболее высокие показатели снижения доли голосующих за ЛДПР в сравнении с 1995 г. - на 8-10%). Поэтому среди наиболее благоприятных для В. Жириновского регионов (более 10% голосов) как и прежде оказались Магаданская, Камчатская, Сахалинская, Амурская, Читинская области, Приморский край. В эту же группу попали такие северные территории, как Мурманская область с Ненецким АО, а также Коми-Пермяцкий АО. Следует обратить внимание на потери блока в Псковской области, хотя там у власти в 1996 г. утвердился член ЛДПР Е. Михайлов. Несмотря на это, здесь произошла потеря электората в пользу "Медведя", а "Блок Жириновского" оказался на уровне 6.9% (потеря составила 14 пунктов). Причем этот результат не следует считать признаком слабости губернатора и его команды, поскольку в одномандатном округе уверенную победу одержал представитель ЛДПР (шел как независимый кандидат). Скорее он свидетельствует об изменениях в общественном мнении, с которыми не рискнул бороться не самый сильный губернатор.

6. "Яблоко"
Голосование за "Яблоко" в региональном разрезе немного отличается от голосования 1995 г. Наиболее благоприятными (более 9% голосов) стали:
а) Санкт-Петербург и Москва;
б) регионы Западной Сибири (Томская, Новосибирская, Омская области, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО);
в) Север Европейской части России (Карелия, Мурманская область);
г) Челябинская область.
При этом позиции "Яблока" заметно ослабли на Дальнем Востоке, в северо-западных регионах России. Наибольшие потери "Яблоко" понесло в тех регионах, где его позиции в 1995 г. считались наиболее прочными, - в Камчатской (потеря 14 пунктов), Ростовской, Ярославской, Нижегородской областях. Обращает на себя внимание снижение поддержки "Яблока" примерно на 5% в Москве и Санкт-Петербурге, где более эффективную кампанию провели ОВР и СПС. Именно из-за этих регионов "Яблоко" и получило результат хуже, чем в 1995 г. В то же время почти в половине регионов результат "Яблока" в 1999 г. отличался от результата в 1995 г. не более чем на 1 пункт, что свидетельствует об устойчивости электоральной базы партии в провинции. По сути "Яблоко" пострадало из-за "точечных ударов", которые были ему нанесены в нескольких ключевых регионах, особенно в Москве, Санкт-Петербурге и Нижегородской области (со стороны ОВР и СПС). Причем в Санкт-Петербурге практически никак не повлияло на голосование за "Яблоко" вхождение в блок С. Степашина. Ухудшился и результат в Московской области (на 2.6%). Напротив, в небольшой группе регионов результат "Яблока" оказался лучше, чем прежде. Наибольшего успеха партия добилась в Западной Сибири и прежде всего в Омской и Новосибирской областях, где оно получило довольно много дополнительных голосов (прирост на 4-5%). Существенный прирост наблюдался в Томской области, Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком АО. Таким образом, по результатам выборов 1999 г. "Яблоко" стало более провинциальным. Доля крупных центров в его электорате осталась высокой, но существенно уменьшилась в связи с оттоком избирателей в Москве, Подмосковье и Санкт-Петербурге. Напротив, большой вклад в "копилку" внесли Новосибирская, Омская, Кемеровская, Свердловская области, где позиции "Яблока" укрепились. В результате "Яблоко" постепенно стало превращаться в партию крупных центров Урала и Сибири, с боями покидая столицы.

Электоральная география: стабильность и обновление
Парламентские выборы 1999 г. в основном подтвердили особенности электоральной карты России, сложившиеся на протяжении 10 лет альтернативных выборов. Их можно описать с помощью нескольких расколов.
1. "Север - Юг". Сохранился раскол между северными и восточными районами страны с одной стороны и южными с другой. Аграрные регионы Юга России, Черноземье, "русский" Северный Кавказ, южно-сибирское село вновь оказали поддержку КПРФ и позволили коммунистам выйти на первое место по результатам голосования. Север, Сибирь и Дальний Восток вновь продемонстрировали свою некоммунистическую ориентацию, отдав предпочтение "Медведю" как новой "партии власти" и сохранив достаточно высокие показатели голосования за В.Жириновского.
2. "Столица - провинция". С появлением на политической сцене ОВР этот раскол стал еще более зримым, чем прежде. Не сумев стать движением "всей России", ОВР превратился в чисто столичное образование, не провалившееся на выборах только за счет Москвы. Центр и провинция продемонстрировали полярное отношение к фигуре московского мэра и его блока. На массовое голосование за ОВР в Москве провинция ответила не менее массовым голосованием за "Медведя" и КПРФ. Другими словами, произошло столкновение "провинциально-периферийного" "Медведя" и "столично-республиканского" ОВР. Причем за счет укрепления ОВР в столице произошло вытеснение СПС и "Яблока" в провинцию. В результате наблюдался существенный рост популярности либералов в провинциальных центрах, сохранялся или расширялся и провинциальный электорат "Яблока", например, в Западной Сибири.
3. "Город - село". Доминирование левых и государственно-патриотических настроений на селе сохранилось. В целом село, как и прежде, осталось за коммунистами, в то время как электоральная база СПС и "Яблока" оказалась сконцентрирована в крупных городах. Блок ОВР в "русских" регионах также оказался "городским". Ситуация с разыгрывавшим "патриотическую карту" "Медведем" оказалась сложнее, поскольку наметилась его экспансия на село, где в ряде регионов этот блок успешно конкурировал с коммунистами.
Также выборы продемонстрировали усиление влияния административного фактора. Эта особенность легко объясняется укреплением губернаторских "партий власти" после введения повсеместной выборности региональных лидеров. Степень контроля за электоральным процессом безусловно стала более высокой. Это ясно следует из доказанной выше зависимости региональных результатов основных блоков от позиции местных властей (за небольшими исключениями). Руководители республик "сделали" поддерживаемым ими блокам куда больший процент голосов, чем "Нашему дому" в 1995 г. Среди лидеров, лучше других контролирующих электоральную ситуацию, вновь выделились М. Шаймиев, М. Рахимов, Р. Аушев, Ш. Ооржак и Н. Меркушкин. Из губернаторов следует отметить высокую степень контроля за ситуацией, которую продемонстрировали А. Тулеев, Н. Кондратенко, К. Титов и А. Назаров. Действие административного фактора во многом предопределило заметно усилившуюся поляризацию российских регионов, о которой свидетельствует огромный разброс показателей голосования за ОВР, "Единство" и КПРФ между регионами. Выборы доказали, что российские губернаторы и тем более президенты республик обладают мощными ресурсами влияния на электорат, которые складываются из личного авторитета, контроля за информационным полем, выстроенной властной вертикали и воздействия на деловую элиту. Кстати, поддержавшие ОВР президенты республик продемонстрировали столичной элите не столько свою поддержку Е. Примакова и Ю. Лужкова, сколько уровень контроля за электоральной ситуацией. Результат парламентских выборов 1999 г. позволяет анализировать возможные тенденции на президентских выборах 2000 г. Результат ОВР показал слабость позиций группы Ю. Лужкова в российской провинции. Но если это не является сюрпризом, то другой факт заслуживает особого внимания: голосование за ОВР в регионах показало отсутствие ядерного электората у Е. Примакова, что наряду со слабой поддержкой региональной элиты делает весьма слабыми его стартовые позиции в президентской гонке. Одновременно следует отметить дальнейшее закрепление основной части "национально-патриотического" электората в сфере влияния "партии власти". Эта тенденция означает дальнейшее сокращение возможностей Г. Зюганова для консолидации электората государственно-патриотической ориентации и дальнейшее сужение его электоральной базы при отсутствии серьезных возможностей ее расширения во втором туре. Одновременно она позволяет потенциальному кандидату "партии власти", например, В. Путину при сохранении существующей парадигмы политического развития претендовать на успех за счет консолидации лояльных власти групп либерального, "национально-патриотического" и "центристского" электората. Однако развал тактической коалиции "под Путина" в сочетании с выдвижением новых фигур в качестве кандидатов в президенты легко может привести к развалу электората "партии власти" в его непрочной новой конфигурации.

III. После выборов: перспективы третьей Думы
Избранная 19 декабря Дума, по мнению практически всех экспертов, будет более правой и более проправительственной, чем ее предшественница. Рассуждения о проправительственном или оппозиционном большинстве в Думе носят во многом абстрактный характер. Многополюсный, фрагментированный парламент в президентской республике тяготеет к "спонтанным" коалициям, управляется лидерами фракций и чаще проявляет "корпоративное", чем политическое лицо. Однако в начальный период работы новой Думы следует ожидать вспышки политической борьбы, в которой противостояние по линии "правительство - оппозиция" станет главной интригой. На то есть по меньшей мере две причины:
- "раздел власти" в Думе - проблема политическая. Если места председателей комитетов и других постов (например, в аппарате) возможно решать "полюбовным согласием" всех фракций, то выборы спикера предполагают поляризацию Думы, выстраивание коалиции вокруг своего кандидата в спикеры;
- на протяжении начального периода вся работа Думы будет проходить под знаком разворачивающейся президентской кампании. Соответственно, в это время "партия власти" будет стремиться минимизировать конкуренцию со своим кандидатом, что на думской "площадке" потребует продолжения давления на ОВР, подталкивания его к расколам. КПРФ, "Яблоко" и ЛДПР будут стремиться использовать пребывание в Думе для максимизации ресурсов своих лидеров-кандидатов в президенты.
Главным "игроком" на первом этапе станет фракция "Единства" (разумеется, вместе с ее "покровителями" в Кремле и Белом доме). Теоретически возможны две линии поведения проправительственной фракции. Первая из них - конфронтационная, т.е. попытка "монополизировать" раздел всех думских постов "минимально достаточной коалицией" Единства и его союзников. Вторая линия - обычное для Думы "пакетное соглашение".
На сегодняшний день "с птичьего полета" заметны три "ядра" в Думе - откровенно проправительственное, откровенно оппозиционное и "промежуточное", состоящее из трех "неправительственных" фракций, которые могут поддерживать правительство в рамках спонтанных коалиций.

Выборы спикера
Очевидно, что для получения простого большинства, необходимого для избрания спикера, правительственной коалиции необходимо заручиться поддержкой ЛДПР и "Яблока" (ОВР в такую коалицию никто приглашать не будет). С обоими "младшими союзниками" придется "расплачиваться" (в прямом смысле этот глагол применим, пожалуй, только к первой из двух партий). "Яблоко" же присоединится к ней только на условиях получения поста спикера для С.Степашина. О возможности такого варианта говорилось еще до выборов. Степашин после своего ухода в отставку был в целом лоялен в отношении Кремля - некоторые сомнения в администрации президента вызывает лишь его контакты с группой "Медиа-МОСТ". Однако в данном случае вариант "Степашина в спикеры в обмен на лояльность Моста" может стать желательным решением для обеих конфликтующих сторон.
Известны давние связи Степашина с Путиным по совместной работе в Петербурге. Фигура Степашина положительно воспринимается как лидерами СПС (правые поддержали его во время избирательной кампании в Петербурге), так и "Медведя" (Степашин длительное время работал в правительстве вместе с Шойгу и вернул Гурова в систему МВД). Не будет возражать против его кандидатуры и ЛДПР - жириновцы уже голосовали за него как кандидата в премьеры в мае 1999 года.
На пути создания "степашинского" большинства есть, пожалуй, лишь одно существенное препятствие - завышенные амбиции Явлинского, который уже дал понять, что настаивает на предоставлении "Яблоку" контроля над экономическим блоком правительства. Однако завышенные запросы могут привести к конфликту Явлинского со Степашиным, причем не совсем ясно, на чьей стороне окажется большинство фракции (и покровители из "Моста") в условиях падения личного авторитета Явлинского.
Остальные варианты составления "коалиции спикера" представляются гораздо менее вероятными. Объединению голосов КПРФ и ОВР (с учетом симпатизирующих одномандатников) может не хватить голосов для поддержки кандидатуры Е. Примакова (к тому же не очевидно, что сам лидер ОВР в условиях "полураспада" его фракции захочет претендовать на кресло спикера); еще более "экзотическим" представляется вариант сохранения кресла спикера Г. Селезневым. Хотя он сейчас де-факто поддерживается Кремлем на губернаторских выборах в Подмосковье, пост спикера - слишком важный ресурс, чтобы отдавать его коммунисту (хотя бы и "умеренному"). Кандидатура В. Рыжкова кажется привлекательной с нескольких точек зрения, но во-первых, не было прецедента выдвижения кандидатом в спикеры независимого депутата, а во-вторых, его вряд ли согласятся "пропустить" депутаты от СПС.

Пакет - большой или малый
Таким образом, "степашинское" большинство (его также можно назвать "путинским") может составить примерно 230-240 депутатов, что практически обеспечивает его избрание. В этом случае возникает соблазн отказаться от "пакетного принципа" в пользу распределения руководящих постов в Думе между представителями нового большинства. Однако такой вариант маловероятен: для него бы потребовалось превратить "спонтанную коалицию" в постоянную, чего можно было бы добиться только весьма большими уступками постов трем "союзным фракциям" - например, Жириновский уже заявил о претензиях на четыре кресла председателей комитетов. Не имеет шансов на успех и озвученный "Единством" вариант "регионального пакета" взамен "партийного" (т.е. распределения председательских постов по принципу региональной принадлежности депутатов) - такой путь "взрывает" механизм фракционного контроля над депутатами, а потому неприемлем для большинства фракций.
Более вероятен другой вариант, во многом похожий на поведение фракции КПРФ в январе 1996 г. - получить пост спикера, а затем согласиться на принцип "большого пакета", пытаясь в его рамках получить для себя максимум за счет "дочерних групп".
Следовательно, можно ожидать ожесточенной борьбы за 80-90 независимых депутатов, не имеющих однозначной привязки к фракциям. Существуют следующие варианты распределения депутатов по фракциям и группам:
1. Включение в состав уже сформированной фракции. Здесь в качестве практически единственной притягательной силы выступает "Медведь". По словам пресс-секретаря "Медведя" Маргелова, уже к вечеру 20 декабря 23 депутата-одномандатника заявили о своем желании вступить в эту фракцию. Основным ресурсом для пополнения фракции "Медведя" могут выступить преимущественно малоизвестные на федеральном уровне депутаты из числа госслужащих и бизнесменов. Дело в том, что основные посты во фракции уже распределены между членами списка, и новым его участникам достанутся лишь "остатки". Обращает на себя внимание наличие в новой Думе (по предварительным данным) нескольких одномандатников-служащих системы МПС, подчиненной 1-му вице-премьеру Аксененко (например, Предыбайлов от округа 60 и Верегин от округа 115) - они могут стать пополнением "Медведя". К этому варианту склоняются многие "покровители" "Медведя", которым хочется создать самую большую фракцию, и к тому же - "разбавить" откровенно слабых списочных депутатов крепкими одномандатниками.
2. Создание проправительственной депутатской группы в дополнение к фракциям "Медведь", СПС и ЛДПР. Существует несколько "подвариантов" формирования такой группы:
- ядро группы создается на основе нескольких (7-8) депутатов-одномандатников от НДР (среди них Черномырдин, Рыжков, Храмов, Язев, Тен, Босхолов, Пискун). Данный вариант возможен, так как для будущей группы в этом случае уже готов аппарат и оргцентр;
- формирование группы "с чистого листа", то есть по модели "Российских регионов" образца 1995 года. По предварительным подсчетам, в нее можно будет привлечь не менее 40 депутатов-одномандатников (включая членов НДР).
3. Создания "про-ОВР" группы на основе объединения "Вся Россия", которое отделяется от ОВР. Этот вариант был навязан Примакову и Лужкову региональными лидерами, которые не заинтересованы в том, чтобы их думские представители оказались втянуты в политические игры против правительства Путина. На сегодня вариант "цивилизованного развода" на лужковско-примаковское "Отечество" и умеренную группу "Всей России", занимающуюся преимущественно региональным лоббизмом, можно считать наиболее вероятным. Координация действий между фракцией и группой весьма вероятна по тем вопросам, которые не подразумевают жесткой конфронтации с правительством. Можно сказать, что такой "развод" становится сильным ограничителем для политической деятельности Примакова и Лужкова, де-факто подталкивает их к роли умеренной, "системной" оппозиции правительству, меньшей по "градусу оппозиционности", чем "Яблоко" в предыдущей Думе.
4. Свои намерения по созданию "сателлитной" группы (по образцу "Народовластия") есть и у КПРФ. В числе независимых депутатов есть достаточно много политиков левой ориентации (например, Илюхин от Пензы, Лигачев от Томска, Майтаков от Хакасии, Чершинцев от Красноярского края и др.). Они могут составить ядро группы, которую можно будет пополнять представителями КПРФ с тем, чтобы довести ее численность до необходимого предела в 35 депутатов.
5. Более сомнительной выглядит идея создания Аграрной группы, которая существовала в двух предыдущих Думах. От ОВР в Думу прошло лишь несколько аграриев (известны фамилии Лапшина и Кулика). От КПРФ избрано также не очень значительное число аграрных функционеров. Учитывая конфликтные отношения между "овровскими" и "коммунистическими" аграриями, их пребывание в одной группе выглядит затруднительным. Аграрная группа скорее будет создана под эгидой коммунистов и на основе "коммунистических" аграриев во главе с Харитоновым - однако для этого коммунистам надо будет делегировать в новую группу до 30 своих членов, что резко уменьшит численность самой фракции КПРФ.
Исходя из приведенных данных, можно предположить, что новая Дума будет по своему составу значительно более фрагментированной, чем ее предшественница. В ней возможно существование до 10 официально зарегистрированных фракций и групп - в этом отношении она ближе к Думе созыва 1993-1995 гг.
В этом составе правительству будет гораздо легче проводить свои решения. На их сторону легко склонить (в дополнение к "Медведю") Союз правых сил, большую часть одномандатников, как из "медвежьей" депутатской группы, так и из "Всей России"; степень оппозиционности "Отечества" и "Яблока" также будет ограничена. ЛДПР останется "платным союзником" власти, хотя "цена" на их услуги явно снизится, т.к. многие решения удастся проводить и без двух десятков голосов ЛДПР.
Уже ясно, что твердое оппозиционное большинство при таком составе палаты невозможно; рухнул и "идеологический барьер", позволявший левым тормозить решение таких "заряженных" вопросов как право частной собственности на землю или утверждение государственной символики. Тем более, без согласия правительства невозможно проведение конституционных поправок, ограничивающих власть президента или расширяющих полномочия парламента. Не получит большинства голосов и попытка вотума недоверия правительству.
Пока остаются неясными многие другие вопросы - от перспектив конкретных законодательных проектов до трансформации поведения Думы после президентских выборов, однако сформулированный выше прогноз первых ее шагов имеет высокие шансы на реализацию.

В начало