Региональные выборы, особенно выборы глав исполнительной власти, – привычный объект внимания политических экспертов и аналитиков. Собственно, сами по себе выборы и сам по себе регион их волнуют меньше: отслеживая избирательные кампании в том или другом регионе, им хочется разглядеть, как изменяется расстановка политических сил по стране в целом, предугадать новые тенденции в общероссийской политической жизни. Таким образом получается, что внимательнее всего изучаются те выборы, которые, во-первых, оказываются ближе всего к силовому полю общероссийских выборов или другого ожидаемого события национального значения. Оно, несомненно, оказывает на них свое влияние, скрадывая и делая менее заметными собственные региональные особенности и закономерности. Во-вторых, поскольку массовой серии региональных выборов перед общероссийскими ожидать не приходится (намного вероятнее или совмещение день в день для экономии средств, или разведение на значительный промежуток времени), заслуживающими внимания признаются только отдельные осколки из общего потока региональных выборов, связь между которыми, их сравнение друг с другом мало кого интересуют. Из-за этого выводы, сделанные из каждого такого фрагмента, не задерживаются в памяти и легко могут противоречить один другому. Прошла серия, в которой все пять действующих губернаторов проиграли, потом еще одна, в которой выиграли все семь, – в обоих случаях делаются одинаково категорические выводы о тенденциях политического развития.    Чтобы столичным политическим аналитикам стали интересны сами региональные выборы как таковые, нужны сразу большая их серия, способная по своему количеству стать заметным явлением политической жизни, и относительное затишье на этот период в общероссийской политике в целом. Так было в прошлом избирательном цикле осенью-зимой 1996 г., так же должно получиться четыре года спустя, осенью-зимой 2000 г. Чтобы правильно понять и оценить ход и результаты этих выборов, нужно будет одинаково учитывать и текущие особенности политической погоды, сегодняшнюю расстановку сил, и более долговременные тенденции и закономерности, которые могут проявляться из цикла в цикл, из года в год.
   Выборный цикл 1995–1997 годов
   Серия выборов осени-зимы 1996 г. не оправдала тогдашних ожиданий экспертов: вместо дружного переизбрания действующих руководителей регионов, на которое было настроено большинство наблюдателей (особенно после образцово-показательной победы Д.Аяцкова в Саратовской области в самом начале сентября), свои посты сохранила только половина губернаторов. Одной из причин неудач глав регионов было то, что почти никто из них не имел опыта участия в выборах. Кроме того, главами администраций в то время часто назначали не самых сильных и влиятельных, а более удобных для президентской администрации и правительства, покладистых и политически лояльных.
   Учитывая, что в серии выборов осени-зимы 2000 г. такие условия и факторы действовать уже не будут, многие наблюдатели еще несколько лет назад предполагали, что такого массового неуспеха региональных руководителей больше не произойдет, что региональные политические режимы дружно движутся к «закостенению в своей скорлупе, к подавлению всякой оппозиции, вообще всего, что живет и существует не в согласии с региональной властью». С утверждением, что в целом нынешние губернаторы – более подготовленные и «закаленные», чем их предшественники четыре года назад, трудно не согласиться, но общий вывод таким убедительным не кажется. Можно было предположить заранее, что замерзания политической жизни регионов, угасания борьбы на региональных выборах не будет, если чуть внимательнее присмотреться к итогам выборной серии 1995–1997 годов.
   Поучительным оказывается сравнение тогдашних итогов выборов в двух частях страны, которые принято выделять в политической географии по обобщенным результатам общероссийских голосований, – северной реформаторской (условно говоря, «синей») и южной консервативной («красной»). Для анализа не очень интересны победы губернаторов, которые лишь свидетельствуют, что глава региона «крепкий» и подходящий для местных политических условий и традиций, но не дают подсказки, что это за условия и традиции. Поражения действующих глав четко разбиваются на две группы – поражения от старых «хозяев», во многих случаях стоящих во главе законодательного органа, или поражения от «новичков», никогда прежде не стоявших у власти в регионе. Первые очевидно тяготеют к «красному» типу регионов, где главы-назначенцы и прежде сталкивались с «сопротивлением среды», с сохранявшим влияние старым партхозактивом, а вторые – к «синему». При этом часто проигрывали те губернаторы (к примеру, в Кировской, Костромской, Ленинградской областях), которые, казалось бы, прочно сидели у власти и не имели серьезных противников ни в «ручном» законодательном собрании, ни где-либо еще (сама собой напрашивается аналогия с поражениями первых секретарей обкомов КПСС в 1989 г.).
   Жесткая логика прошлых президентских выборов и предшествовавших им выборов и референдумов с их двухполюсным делением на «реформаторов» и «коммунистов» привела к тому, что и в «синих» областях на смену проигравшим губернаторам обычно приходили кандидаты, выступавшие под левыми, коммунистическими знаменами. Но определяющим был не идейный выбор, а голосование против власти как таковой. Преобладание «новичков» среди победителей свидетельствует, что прошлой «коммунистической» власти здесь доверяли не больше, чем действующей «реформаторской». Примеры Тверской области, где победил кандидат «демократической альтернативы», или Псковской, одинаково не поддержавшей молодого губернатора-демократа и старого исполкомовского руководителя-коммуниста и выбравшей себе «варяга»-жириновца, говорят о необязательности левого выбора в нечерноземных областях.
   Таким образом, в «синей» части страны все голосования убедительно свидетельствовали, что здесь люди склонны не любить власть, особенно сидящую слишком долго, и голосовать против нее. На общероссийских выборах это выражается в более высокой доле не участвующих в выборах, голосующих «против всех», пониженной поддержке как правительства, так и коммунистов, и повышенной – представителей «третьей силы». Пока существуют такие настроения, губернаторы, даже если вокруг них не видно серьезных политических противников, не должны рассчитывать на спокойное будущее.
   В «красной» части страны все предшествующие конфликты с губернаторами-назначенцами можно считать завершенными с возвращением к власти старых «хозяев». Откуда здесь может возникнуть противовес всевластию губернатора? Одна возможность – оппозиция «справа»: или сохраняющая остаточное влияние команда проигравшего губернатора-назначенца, или группировка вокруг руководителя регионального центра, чьи хозяйственные, финансовые интересы почти повсеместно входят в противоречие с интересами властей региона. В обоих случаях соперников губернатора с большой вероятностью возьмут себе в союзники федеральные власти, заинтересованные в существовании еще одного центра силы, сковывающего региональных руководителей в их торге с Центром. Не менее и даже более вероятен, на наш взгляд, другой вариант появления серьезных соперников у губернатора – когда хозяйственная логика, заставляющая регионального руководителя, пришедшего к власти под знаменами левой оппозиции, сотрудничать с правительством, доказывать ему свою лояльность, вступает в противоречие с логикой политической, работающей на усиление господствующих политических настроений, в данном случае «красных». В результате губернатор, оставаясь тем же «опытным хозяином» старой закалки, волей-неволей оттесняется в правую часть политического спектра региона, а место в левой нише занимает новый сильный претендент на кресло губернатора.
   Последующие выборы, начиная уже с 1997–1998 годов, в основном подтверждали справедливость такой теоретической модели. При этом каждая отдельная серия выборов из проходивших в последние годы отличалась и собственными, свойственными только ей закономерностями, которые также требуют отдельного описания. Сейчас особенно интересно оглянуться на особенности выборов, приуроченных или приближенных к недавним общероссийским кампаниям 1999–2000 г. – думской и президентской.
    Выборный цикл осени–зимы 1999/2000 годов
   Одновременно с думскими прошли выборы глав исполнительной власти в Москве, Приморском крае, Вологодской, Московской, Новосибирской, Оренбургской, Тамбовской, Тверской и Ярославской областях. Буквально за неделю до дня голосования по решению Верховного суда РФ были отменены выборы губернатора Санкт-Петербурга; до этого там тоже вовсю шла избирательная кампания. В большинстве из этих субъектов РФ они проводились во второй раз после декабря 1995 г., когда выборы состоялись в регионах, получивших особое разрешение на их проведение. К ним добавились две столицы (прошлые выборы прошли в мае-июне 1996 г.) и Вологодская область (первые выборы состоялись в октябре 1996 г.), по политическим соображениям сдвинувшие выборы на более ранний срок. Часть областей, где главы были избраны в декабре 1995 г., наоборот, отказались от совмещения с думскими выборами и провели у себя голосование пораньше: Белгородская область – в мае 1999 г., Омская и Томская области – в сентябре того же года. На ранней стадии думской избирательной кампании губернаторские выборы прошли также в Свердловской области (в августе 1999 г., ровно через четыре года после первых) и Ленинградской области, где губернаторское кресло освободилось после перехода В.Густова в правительство в сентябре 1998 г., после чего там был объявлен годичный мораторий на выборы.
   В результате такого переноса сроков получилось, что избирательные кампании декабря 1999 г. (включая петербургскую) затронули большее число избирателей, чем
   четыре года назад: 23,4% вместо 19,6%. Прирост произошел за счет двух столиц, причем не только количественный, но и качественный, – выборы в двух главных городах всегда вызывают повышенный интерес, в чем-то сопоставимый с общероссийскими кампаниями.
   Одновременно с думскими состоялись также выборы законодательных органов в Карачаево-Черкессии, Мордовии, Татарстане, Вологодской и Ульяновской областях, Таймырском автономном округе (во всех, кроме Ульяновской области, выборы были сдвинуты по срокам по сравнению с предыдущими). Кроме того, прошла серия местных выборов, в том числе в региональных «столицах» – Вологде, Горно-Алтайске, Екатеринбурге, Кемерово, Ставрополе, Тюмени, Ярославле.
   Региональные выборы, совмещенные с общероссийскими, как правило, оказываются в тени главных – так было и на этот раз, за исключением кампаний в столицах. Выборы, проходящие в преддверии российских, наоборот, по традиции вызвали повышенный интерес – трудно было избежать желания разглядеть в них модель предстоящего общероссийского голосования. Такой подход начал проявляться уже в период между выборами в Госдуму 1995 и 1999 гг., по крайней мере начиная с выборов в Законодательное собрание Красноярского края в декабре 1997 г. Это самый большой по размерам субъект Федерации, к тому же, с близкими к общероссийским политическими предпочтениями, да и выборы там проводились практически по «думской» смешанной системе. Прохождение через барьер на красноярских выборах четырех списков, почти идентичных думским фракциям (только место НДР заняла краевая партия власти «Союз дела и порядка», а место жириновцев – движение «Честь и Родина» А.Лебедя), воспринималось как свидетельство устойчивости сложившихся в стране политических предпочтений. Последовавшие в мае 1998 г. выборы губернатора Красноярского края, закончившиеся победой А.Лебедя, тоже рассматривались многими как прообраз будущих президентских выборов. Те же красноярские выборы запомнились массированным вмешательством первого канала центрального телевидения, информационными «ударами» С.Доренко, сыгравшими свою роль в победе А.Лебедя.
   В 1999 г. стремление рассматривать все выборы через призму предстоявших думских и президентских стало еще более очевидным. Губернаторские выборы в Белгородской области вызвали всеобщий интерес из-за участия в них В.Жириновского. Кроме этих выборов, лидер ЛДПР планировал попробовать свои силы и в ряде последующих, но после поражения в Белгороде (третье место после действующего губернатора и кандидата от коммунистов) и отказа в регистрации в Свердловской области от участия в ленинградских областных выборах Владимир Вольфович отказался сам.
   Выборы депутатов законодательных собраний, с одной стороны, вызывают, как правило, меньший интерес, чем выборы глав регионов, а с другой – они типологически ближе к думским и потому больше подходят для сопоставления. Из практики этих выборов запомнились «губернаторские списки», более или менее гласные и официальные, принесшие наиболее громкий успех в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирской области. На нынешних выборах подобные списки тоже обязательно появятся в крупных регионах (в Москве «список мэра» применялся и в 1995 г.), хотя единого списка «партии власти» явно не получится из-за распыления губернаторов по нескольким блокам и партиям. Петербургские выборы, оставившие у наблюдателей впечатление самых «грязных» в новейшей российской истории, запомнились как полигон для обкатки новых для страны «черных» избирательных технологий, вроде «двойников» популярных кандидатов и партий (правда, в 1995 г. один из карликовых блоков тоже попробовал трюк с включением на заметное место списка Александра Ивановича Лебедя – полного тезки генерала). Примеры их применения в нынешней кампании – появление коммунального работника Александра Николаевича Аринушкина в округе депутата А.Аринина (с теми же именем и отчеством), известного противника башкирских властей, или, наоборот, уловка ЛДПР, выдвинувшей по соседним округам Новосибирской области сильного депутата Е.Логинова и его тезки-москвича, которого многие избиратели приняли за «того самого» Е.Логинова (результат «двойника» – второе место с 14% голосов).
   Из политических сил особое внимание обращалось на новичка – лужковское «Отечество». Парламентские выборы в Удмуртии, где на сторону «Отечества» встал глава республики А.Волков, послужили весомым свидетельством силы и дееспособности движения. Однако губернаторские выборы в Свердловской области, где возглавивший областное «Отечество» мэр Екатеринбурга А.Чернецкий выступил неудачно и даже не попал во второй тур, привели к противоположным выводам – о проблемах в лагере лужковцев, о том, что «в регионах не любят москвичей» и т.п.
   Перед думскими выборами 1995 г. громко прозвучали результаты выборов в Волгограде, где коммунисты в новом составе городского собрания завоевали подавляющее большинство мест. Те выборы, получившие у коммунистов название «сталинградской битвы», заметно подогрели разговоры о грядущей «красной опасности». Новые выборы 1999 г. в Волгограде, на которых коммунисты значительно ослабили свои позиции, наоборот, прошли почти незаметными в общем потоке новостей. В основном, однако, результаты региональных выборов, особенно депутатов законодательных собраний, для КПРФ и для «Яблока» были расценены их экспертами как вполне удачные, подтвердившие прочность занимаемых ими позиций в целом ряде регионов.
   Из декабрьских выборов 1999 г. особое место по степени общественного интереса занимали избирательные кампании в двух столицах и пристоличной Московской области, где баллотировались политики с общероссийской известностью: в Москве – лидер Союза правых сил С.Кириенко и управляющий делами Президента РФ П.Бородин, в области – председатель Госдумы Г.Селезнев, генерал Б.Громов, бывший вице-премьер и министр финансов Б.Федоров. Петербургские выборы обошлись без громких имен, но не могли остаться незамеченными из-за самого статуса второго города страны. Их отмена за неделю до дня голосования добавила остроты и скандальности всей думской кампании. К тому же, губернатор В.Яковлев, как и мэр Москвы Ю.Лужков, был одним из лидеров блока «Отечество – Вся Россия», прежде считавшегося главным фаворитом думских выборов и попавшего под особенно сильный информационный «обстрел» (мрачная рубрика «Петербург – криминальная столица» тогда стала регулярной в информационных программах первого канала центрального телевидения). Следующие выборы – приморские (Приморье – всегда Приморье, Наздратенко – всегда Наздратенко, к скандалам здесь публика давно привыкла) и новосибирские (борьба нескольких равных по силам кандидатов на фоне громких разоблачений) находились скорее на периферии общественного интереса, остальные – тем более. Большой резонанс вызвал второй тур выборов губернатора Московской области, закончившийся победой Б.Громова над Г.Селезневым. Но он проходил уже в новом, 2000-м, году в совсем другой политической обстановке, в «путинское время», и оценивался уже по другим критериям – как первое серьезное поражение нового и.о. Президента, до этого на редкость успешного.
   Если рассматривать региональные выборы сами по себе, то они получились довольно интересными и поучительными: достаточно сказать, что в пяти областях, где потребовался второй тур, исход голосования решили считанные проценты, иногда десятые доли. В целом губернаторские выборы не дали оснований для однозначных выводов ни об укреплении позиций губернаторов и свертывании внутрирегиональной конкуренции, ни об обратном, ни об успехе «правых» или «левых» кандидатов.
   Серия успехов действующих губернаторов в 1999 г. – пять побед подряд от белгородских до ленинградских выборов – породила рассуждения наблюдателей о возросших силе и влиятельности региональных «партий власти». Декабрьская серия не подтвердила такие настроения: действующие главы победили в пяти регионах и проиграли в четырех – совсем небольшой перевес. Между тем, выборы декабря 1995 г. были для действующих глав очень успешными – девять побед в двенадцати регионах. Это объяснялось, прежде всего, характером выборки регионов: на повторное избрание шли только главы, уверенные в своем превосходстве, к тому же, располагавшие достаточно сильной поддержкой в столице, чтобы «продавить» разрешение на выборы.
   Между выборами 1995 г. и 1999 г. в отдельных областях обнаруживается немало общего. Иногда сценарий четырехлетней давности повторялся почти буквально: в Белгородской области – та же дуэль действующего губернатора Е.Савченко и бывшего председателя облсовета М.Бесхмельницына, в Ярославской – новая дуэль А.Лисицына и коммуниста В.Корнилова (на этот раз в нее вмешался еще председатель облдумы С.Вахруков), в Тамбовской – такая же борьба между О.Бетиным, который в 1995 г. был губернатором-назначенцем, на тогдашних выборах проиграл, а теперь вернулся к власти, и старым, еще с советских времен, руководителем области А.Рябовым. В Новосибирской области развернулась такая же упорная и непредсказуемая борьба целой группы сильных кандидатов, вновь закончившаяся поражением действующего губернатора. Тверская область подтвердила свою репутацию региона с неустойчивым соотношением политических сил, в которой ни власть, ни ее противники не имеют достаточной поддержки, и исход выборов может оказаться самым непредсказуемым.
   За время, прошедшее с выборов 1995 г., губернаторы лишились возможности отгородиться «цензом оседлости» от сильных соперников, проживающих за пределами региона, поэтому влияние кандидатов, прежде не задействованных во внутрирегиональной политике, стало более ощутимым. Особенно значимым это влияние оказалось в Московской области, где целая группа знаменитых «варягов» не оставила шансов действующему губернатору А.Тяжлову, даже не попавшему во второй тур. В Оренбургской области победил председатель думского комитета по аграрным вопросам А.Чернышев, уже десять лет живущий в столице. На прошлых выборах он рассматривался вероятным кандидатом на победу, но тогда не был зарегистрирован областным избиркомом именно из-за «ценза оседлости». В Новосибирской области вновь одним из главных кандидатов был заместитель министра экономики И.Стариков, на прошлых выборах тоже имевший неприятности с избирательной комиссией из-за своей московской прописки.
    Выборный цикл весны 2000 года
   Целая гроздь региональных и местных выборов, «прилипшая» к президентским в 2000 г., резко отличает последние от выборов 1996 г. Центризбирком РФ тогда прямо рекомендовал региональным властям отказаться от идеи совмещения своих избирательных кампаний с президентской. В результате совмещенные с президентскими выборы проводились только в Архангельской и Иркутской областях (там избирались депутаты законодательных собраний) и в Москве, где исход голосования за мэра был очевиден. Рекомендация Центризбиркома совпадала с мнением президентской команды, которую опыт декабря 1995 г. научил, что губернаторы, занятые собственными перевыборами, не готовы в полную силу поддерживать кремлевских кандидатов на общероссийском уровне. Напротив, губернатору выгоднее было демонстрировать некоторую оппозиционность по отношению к федеральным властям.
   В 2000 г. с изменением политической ситуации Москва уже не препятствовала совмещению региональных выборов с президентскими. Серьезным отличием президентских выборов–2000, позволившим «отпустить поводок», стала гораздо более прочная позиция В.Путина, который по уровню поддержки избирателями значительно опережал других кандидатов (напомним, четыре года назад Б.Ельцин имел в начале кампании минимальный рейтинг). При такой расстановке сил губернаторы, даже связанные с Компартией РФ, предпочитали демонстрировать лояльность сильному и.о. Президента, готовность сотрудничать с ним. Ссориться с В.Путиным им было невыгодно ни в силу его контроля над административным ресурсом, ни в силу его высокой популярности среди избирателей.
   В свою очередь, президентская команда не пыталась явно вмешиваться в ход региональных избирательных кампаний, хотя и давала понять, что действующие губернаторы, переизбирающиеся на новый срок, ее вполне устраивают. По всей видимости, были учтены уроки всех прежних губернаторских выборов: поддержка правительства и президентской администрации зачастую оказывалась неэффективной и не могла обеспечить «нужный» результат. С другой стороны, практика отношений с избранными руководителями регионов (в том числе личный опыт В.Путина) свидетельствовала, что важны не столько личность губернатора и его политическая позиция, сколько наличие у федеральной власти рычагов контроля и воздействия. Поэтому у В.Путина не было причин «подставляться», поддерживая кого-то из кандидатов, 
   чей возможный проигрыш потом могли счесть поражением президентской команды, как это произошло на январских (2000 г.) выборах главы Московской области.
   Досрочные губернаторские выборы проводились в семи регионах, еще в нескольких случаях главы предпринимали попытки перенести свои выборы, но не преуспели в этом. Что побуждало руководителей регионов добровольно отказываться от предстоявших им еще нескольких месяцев нахождения у власти? Помимо очевидных выгод использования раскрученного маховика избирательной машины, инерции голосования и выгод ситуации, когда Кремль волей-неволей, опасаясь за президентскую кампанию в регионе, не будет поддерживать никого, кроме действующего губернатора, существовало еще и опасение, что осенью-зимой выборов губернаторов вообще может уже не быть – отменят1 .
   Во всех семи регионах, где выборы проводились (Алтайский край, Кировская, Мурманская, Саратовская области, Еврейская автономная область, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа), были вновь избраны действующие губернаторы – уже в первом туре и с большим отрывом от соперников (счет 7:0).
   Особенно подавляющим было преимущество А.Сурикова (77,2%) в Алтайском крае, Ю.Неелова (87,9%) и А.Филиппенко (90,8%) в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах. Более упорной, хотя тоже без особого накала, получилась борьба в Кировской области, где В.Сергеенков (58,3%) выиграл у бывшего своего заместителя и руководителя облкомимущества В.Первакова (11,4%) и молодого предпринимателя А.Алпатова (14,9%), так и не договорившихся о выступлении единым фронтом, и в Еврейской автономной области, где Н.Волкову противостоял банкир-коммунист, бывший первый секретарь обкома КПСС Б.Корсунский (25,7%). Не очень убедительной, несмотря на высокий результат (67,3%), получилась победа Д.Аяцкова в Саратовской области, где более 20% избирателей проголосовало «против всех».
   Как совмещение губернаторских выборов с президентскими повлияло на те и другие? Во-первых, участие. На федеральных, особенно президентских выборах, оно традиционно выше. Вот и здесь – участие в «сопряженных» губернаторских выборах оказалось почти в полтора раза выше, чем на предыдущих. Во-вторых, голосование «против всех» – обязательный спутник насильственного подъема явки (пример – провал муниципальных выборов в Санкт-Петербурге). Доля голосов против всех кандидатов при голосовании за губернатора составила от 5% (Мурманская область) до 20% с лишним (Саратовская область), то есть была в несколько раз выше, чем при голосовании за Президента. Никто из губернаторов-победителей не набрал голосов меньше, чем Президент: кировский В.Сергеенков получил столько же, все остальные – минимум на 10-15 процентных пунктов больше. Более того, в традиционно «демократических» Мурманской области и двух северо-тюменских округах главы набрали под 90%, что характерно скорее для номинально альтернативных выборов в некоторых республиках.
   Об отсутствии серьезной конкуренции говорит не только огромный отрыв лидера, но и совсем небольшое число выдвинутых кандидатов – от 3 до 5 (в среднем 3,8 на регион). Правда, и в 1996 г. эти регионы отличались столь же невысоким числом претендентов. Исключение составляла только Мурманская область. При этом случаев «силового» выведения из борьбы серьезных соперников губернатора в 2000 г. почти не было. Исключением можно считать разве что отказ в регистрации коммунисту В.Рашкину в Саратовской области (его сторонники, очевидно, и составили костяк голосовавших «против всех»), но и в этом случае остались подозрения, что кандидат сам использовал скандал с отказом, чтобы красиво выйти из игры. В Мурманской области администрации удалось договориться с бывшим председателем Комитета Госдумы по делам Севера Б.Мисником, что он откажется от борьбы за губернаторский пост в обмен на поддержку на довыборах в Госдуму (избранный в декабре 1999 г. депутат погиб в автокатастрофе), но шансы Б.Мисника на победу над губернатором были все-таки невелики.
   Показательно сравнение итогов мартовских (2000 г.) выборов с результатами губернаторских выборов, проходивших в тех же регионах в 1996 г. Тогда при безоговорочной победе действующих губернаторов в Саратовской области, Еврейской автономной области и северо-тюменских округах, в трех других (Алтайском крае, Кировской и Мурманской областях) развернулась упорная борьба в два тура, и во всех трех случаях губернаторы проиграли.
   Как будто напрашивается вывод об усилении губернаторской власти, но небольшая серия «особых» выборов необязательно отражает общие тенденции. Сам по себе перенос выборов на более ранние сроки свидетельствует о силе и влиятельности губернатора, способного добиться от законодателей нужного ему решения. Там, где положение губернатора менее прочно, он либо не форсировал перевыборы, либо не смог, как, скажем, в Архангельской и Тюменской областях, «продавить» соответствующие решения через законодательное собрание.
   В заключение отмечу еще одно наблюдение: на выборах весны 2000 г. действующие губернаторы побеждали независимо от принадлежности к «левым» или «правым». В случаях, когда можно говорить о предвыборной борьбе, поровну побед оказалось у осторожно поддержавших лидера КПРФ Г.Зюганова «левых» губернаторов А.Сурикова и В.Сергеенкова над соперниками справа и у «правых» Н.Волкова (который при этом взял себе в пару кандидатом в вице-губернаторы коммуниста) и Д.Аяцкова (с которым соперничала «тень» коммуниста В.Рашкина).