Редкая избирательная кампания сегодня обходится без судебных разбирательств. В ходе самой кампании, а также после подведения итогов голосования и результатов выборов на судебные инстанции обрушивается лавина заявлений, обращений и жалоб кандидатов, избирательных объединений, избирательных блоков и рядовых избирателей на допущенные нарушения законодательства и избирательных прав граждан, в том числе на действия правоприменительных органов разного уровня, кандидатов-соперников, средств массовой информации. В некоторых случаях именно судебный вердикт становится основанием для принятия избирательными комиссиями решения об отмене результатов выборов. Судебные органы все больше становятся полноправными участниками избирательного процесса, призванными выступать не на стороне тех или иных заинтересованных лиц, а на стороне закона. На практике же дело обстоит несколько иначе. Находясь в зависимости от местных администраций, судьи при рассмотрении избирательных споров нередко выполняют чужую волю, принимая решения, не только не защищающие, а, наоборот, – ущемляющие избирательные права граждан. В этой связи особенно остро встают вопросы о независимости и компетентности судей, их способности объективно и беспристрастно разобраться в конфликтной ситуации и принять решение, соответствующее букве и духу закона. Сделать суды такими, какими они должны быть, – в том числе и задача законодателя.
     Именно этому вопросу – роли судов в избирательном процессе, в деле защиты избирательных прав граждан, а также всему комплексу связанных с этим проблем – было посвящено заседание Совета при Президенте Российской Федерации по вопросам совершенствования правосудия. Независимый институт выборов на заседании представляла руководитель Дирекции правовых программ, Заслуженный юрист Российской Федерации, кандидат юридических наук Ляля Георгиевна Алехичева. Ниже мы публикуем текст ее выступления.

   Для совершенствования деятельности судов общей юрисдикции при рассмотрении жалоб, связанных с нарушением избирательных прав граждан, на наш взгляд, требуется решить следующие основные задачи.
   1. Обеспечить независимость суда при рассмотрении дел этой категории. Поскольку выборные дела затрагивают коренные интересы местных властей, на суды зачастую оказывается беспрецедентное давление, вследствие чего в споре избирателя, кандидата, с одной стороны, и избирательных комиссий, органов власти, с другой, как правило, последние оказываются победителями. Порой основным критерием для деятельности судов в таких условиях становится целесообразность с учетом «местной специфики», а не законность, основанная на единообразном обеспечении избирательных прав граждан. Принцип целесообразности, оправдания деятельности избирательных комиссий, местных органов власти при всех условиях существенно нарушает демократические принципы проведения свободных выборов, препятствует реализации конституционных прав граждан избирать и быть избранными. Примеры тому – многочисленные судебные решения, в соответствие с которыми неоднократно аннулировались результаты выборов в органы местного самоуправления Владивостока и тем самым искажалось волеизъявление избирателей.
   Способы обеспечения независимости судей известны. Я не буду на этом специально останавливаться. Обращу внимание лишь на один из вариантов решения этой проблемы: необходимо предусмотреть альтернативную подсудность жалоб с тем, чтобы в случае, если избиратель или кандидат сомневается в объективности суда, он мог бы обратиться с соответствующей жалобой в суд, юрисдикция которого не распространяется на территорию, где проводятся выборы.
   2. Обеспечить квалифицированное рассмотрение судами избирательных споров. В настоящее время одновременно с количественным ростом всего массива избирательного законодательства произошло значительное усложнение всех избирательных процедур. Судьям, эпизодически рассматривающим избирательные споры, чрезвычайно сложно решать соответствующие дела. Отсутствие у них необходимой квалификации зачастую влечет серьезные ошибки при принятии судебных решений. Для выхода из сложившейся ситуации следует рассмотреть вопрос о специализации судей, рассматривающих жалобы о нарушениях избирательных прав граждан, организовать систему повышения их квалификации, издать необходимую методическую литературу, в первую очередь, обобщающую опыт соответствующей судебной практики.
   3. Совершенствовать саму процедуру рассмотрения избирательных споров в судах. Для этого необходимо внести изменения и дополнения в гражданско-процессуальное законодательство. Остановимся на этом вопросе подробнее.
   Известно, что Гражданский процессуальный кодекс (ГПК) принимался в то время, когда выборы проводились на безальтернативной основе. Для граждан Российской Федерации специально оговаривалась возможность только защиты активного избирательного права – права избирать, в связи с чем в ГПК РСФСР была предусмотрена и до настоящего времени действует отдельная глава – «Жалобы на неправильности в списках избирателей», состоящая всего из трех устаревших статей. В связи с этим необходимо ввести в ГПК новую главу, посвященную рассмотрению жалоб, связанных с нарушением избирательных прав граждан, согласованную с действующим избирательным законодательством.
   Статьи 90, 239-6 ГПК РСФСР определяют десятидневный срок рассмотрения жалобы на действия государственных органов, общественных организаций и должностных лиц. В то же время Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» сокращает сроки рассмотрения жалоб, связанных с нарушением избирательных прав граждан в период проведения выборов. Так, решения по жалобам, поступившим в ходе избирательной кампании, принимаются в пятидневный срок, но не позднее дня, предшествующего дню голосования, а в день голосования – немедленно. В случае, если факты, содержащиеся в жалобах, требуют дополнительной проверки, решения по ним принимаются не позднее чем в десятидневный срок. Более того, указанный федеральный закон предоставляет суду возможность рассматривать жалобу на решения избирательной комиссии об итогах голосования, о результатах выборов в течение двух месяцев со дня ее подачи. Однако такой срок не предусмотрен ни одной статьей ГПК РСФСР. Максимальный срок рассмотрения гражданских дел – один месяц. Отметим при этом, что на практике и этот срок нарушается.
   Правда, применение сроков рассмотрения названных дел, несмотря на несогласованность законов, их установивших, на деле не вызывает особой сложности – в этом случае суды, как правило, руководствуются Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и другими федеральными законами о выборах.
   Более сложна ситуация со сроками, которые, к сожалению, не нашли своего отражения ни в одном федеральном законе, а их отсутствие отрицательно сказывается на возможностях граждан по реализации принадлежащих им избирательных прав. Это, в частности, сроки обращения в суд с жалобой по вопросу нарушения избирательных прав граждан, а также сроки обжалования судебных решений и их исполнения.
   Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» не устанавливает сроков обжалования решений и действий (бездействия), нарушающих избирательные права граждан. Вместе с тем, в ряде случаев суды руководствуются нормами ГПК РСФСР и Закона  Российской Федерации «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», согласно которым предусмотрен трехмесячный срок обжалования. Однако применять здесь аналогию закона нелогично. Поэтому в гражданском процессуальном законодательстве стоит ввести специальные процессуальные сроки, применяемые при рассмотрении данной категории гражданских дел.
   Трехмесячный срок для обращения в суд приемлем только в отношении жалобы, поданной на решение избирательной комиссии об итогах голосования или результатах выборов, но вряд ли приемлем, если речь идет об отказе в регистрации кандидата. Положительное решение суда об отмене отказного решения избирательной комиссии, принятое после подведения итогов голосования, не может восстановить нарушенное право кандидата, поскольку исполнение его уже невозможно* .
   Негативное значение имеет и отсутствие сокращенных сроков подготовки мотивированного судебного решения, вступления его в законную силу, подачи кассационной жалобы и ее рассмотрения вышестоящей судебной инстанцией. Например, в соответствии с требованиями ГПК РСФСР кассационная жалоба на состоявшееся решение суда может быть рассмотрена вышестоящей судебной инстанцией не ранее чем через 10 дней с момента изготовления мотивированного решения суда (срок подачи кассационной жалобы – 10 дней). На изготовление такого решения ГПК РСФСР отводит три дня, в итоге получается, что кассационная жалоба может быть рассмотрена только по истечении 13 дней. Значит фактически любой кандидат, которому необоснованно отказали в регистрации, а впоследствии восстановили по решению суда, будет находиться в неравных условиях по отношению к другим кандидатам.
   Особое значение имеют и сроки исполнения судебных решений, принятых по избирательным спорам. ГПК РСФСР содержит исчерпывающий перечень судебных решений, подлежащих немедленному исполнению, в числе которых только одно решение, касающееся избирательного права, – о назначении даты выборов представительных органов местного самоуправления и выборных должностных лиц местного самоуправления (ст. 210). В остальных случаях суд сам решает обращать или нет свое решение к немедленному исполнению.
   Такой порядок создает определенные проблемы для избирательных комиссий. Например, во Владивостоке за два дня до голосования решением суда была отменена регистрация одного из кандидатов на должность мэра города, но решение к немедленному исполнению обращено не было и, соответственно, территориальная избирательная комиссия не могла его исполнить.
   Бывают ситуации, при которых накануне дня голосования суд отменяет решение избирательной комиссии об отказе в регистрации кандидата, федерального списка кандидатов и не обращает его к немедленному исполнению. Здесь тоже ограничиваются возможности кандидатов добиться истины. На наш взгляд, все эти вопросы должны быть четко регламентированы в действующем законодательстве. Сейчас статья 239-8 ГПК РСФСР устанавливает общий месячный срок исполнения вступившего в законную силу решения суда, принятого по жалобе. Вместе с тем, прошедшие избирательные кампании показали, насколько важна оперативность принятия судебных решений и их исполнение.
   Следует признать, что в современном российском избирательном законодательстве существует ряд недостатков, которые в конечном счете препятствуют свободному волеизъявлению избирателей. Особенно опасным представляется наделение избирательных комиссий неоправданно широкими полномочиями, связанными с отказом в регистрации и отменой регистрации кандидатов, а также пересмотром самой же комиссией ранее принятого ею решения о результатах выборов.
   Будучи подверженными административному давлению, избирательные комиссии нередко принимают субъективные решения по исключению из выборной кампании кандидатов, широко поддерживаемых населением, но неугодных местным властям. Тем самым нарушается конституционное право граждан избирать и право кандидатов быть избранными. Суды чрезвычайно редко в этих ситуациях поддерживают кандидатов. Как правило, ими признается прерогатива избирательных комиссий определять существенные или несущественные нарушения были допущены кандидатами, вследствие которых их исключили из избирательной кампании.
   При принятии решений о существенности или несущественности оснований для отказа в регистрации избирательные комиссии нередко проводят фактическую селекцию кандидатов на «хороших» и «нехороших», подменяя тем самым непосредственное волеизъявление избирателей. С особой очевидностью эта тенденция проявилась в ходе кампании по выборам депутатов Государственной Думы в 1999 г., когда за одни и те же так называемые «информационные нарушения» Центральная избирательная комиссия РФ одних оставляла в списках кандидатов, а другие подлежали исключению. Верховный Суд РФ практически во всех подобных случаях поддержал Центризбирком.
   Такое расширение полномочий избирательных комиссий проводилось в рамках широко разрекламированной кампании по борьбе с проникновением во власть представителей преступного сообщества. Однако на практике это обернулось тем, что, по сути, к одному из условий осуществления гражданами пассивного избирательного права добавилось согласие на то соответствующих избирательных комиссий. Полагаю, что эти перекосы в законодательстве, многократно усиленные дефектами правоприменительной практики, требуют неотложной реакции со стороны законодателя.
   По нашему мнению, необходимо установить, чтобы санкцией за предоставление кандидатом неточной или неверной информации о себе был не отказ в его регистрации, а официальное доведение этой информации до избирателей.
   Отмена регистрации кандидатов должна производиться только через суд. Причем суд должен рассматривать эти нарушения только до того, как состоялось голосование. Иначе возможно нарушение результатов волеизъявления избирателей, как это произошло, к примеру, при проведении выборов главы Тутаевского муниципального округа Ярославской области, когда до дня голосования районный суд отказал в отмене регистрации кандидату, набравшему впоследствии наибольшее число голосов избирателей, а уже после дня голосования кассационная инстанция отменила регистрацию кандидата, проигнорировав тот факт, что волеизъявление избирателей уже состоялось.
   В законе следует установить запрет на пересмотр избирательной комиссией ранее принятого ею решения о результатах выборов. Иначе создаются возможности для манипулирования результатами волеизъявления избирателей. К примеру, в случае «протестного» голосования (как это было, в частности, при повторном голосовании в г.Тутаевске, когда были проигнорированы результаты волеизъявления избирателей в первом туре) большинство голосов подается против всех кандидатов. Первоначально выборы признаются избирательной комиссией несостоявшимися. В день голосования никаких жалоб не фиксируется. Затем местными властями или иными влиятельными силами проводится определенная работа. Появляются жалобы. По одному или нескольким участкам выборы признаются недействительными, общий баланс голосов меняется, и избирательной комиссией принимается новое решение о результатах выборов, вследствие чего избирается «правильный» кандидат. Такая практика недопустима. В законе должно быть определено, что решение избирательной комиссии о результатах выборов может быть отменено только судом.
   Если перечисленные проблемы не получат адекватного решения в избирательном законодательстве, полагаю, есть серьезные основания для того, чтобы вопросом о конституционности соответствующих норм действующего Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» занялся Конституционный Суд РФ. Первый шаг по расчистке тех норм избирательного законодательства, которые препятствуют свободному и демократичному волеизъявлению граждан Конституционный Суд уже сделал, признав несоответствующим Конституции РФ пункт 11 статьи 51 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации».
   В заключение хотелось бы отметить роль, которую играют представители прокуратуры в избирательных спорах. Их позиция в судебных процессах, как правило, сводится к защите интересов государства, даже не государства в целом, а конкретных избирательных комиссий. Это ведет к оправданию действий избирательных комиссий с точки зрения не их законности, а целесообразности. В споре с избирательной комиссией в суде гражданин оказывается в неравном положении. Мало того, что бремя доказательства незаконности решений и действий избирательной комиссии лежит на гражданине, на стороне избирательной комиссии стоит представитель прокуратуры. Этот перекос в рассмотрении избирательных споров надо устранять. На наш взгляд, нужна серьезная коррекция правовых основ участия прокурора в избирательных спорах.