Право выдвигать кандидатов не относится к фундаментальным избирательным правам

Уважаемый Сергей Нестерович!

1. Начну с главного вопроса – с альтернативы № 6. Я готов ответить вполне определенно: Право выдвигать кандидатов в список для голосования не является одним из избирательных прав.

Конечно, я бы предпочел выразиться в более мягкой форме: не является одним из фундаментальных избирательных прав. Но сути это не изменило бы.

Мне кажется, что я уже обосновывал этот тезис ранее. Но попробую еще раз.

Фундаментальным я считаю право гражданина выдвинуть свою кандидатуру. При этом я исхожу из посылки (с которой, насколько я помню, Вы были согласны), что человека нельзя заставить баллотироваться помимо его воли. Это означает, что решение – становиться кандидатом или нет – гражданин принимает сам. Выдвинул его кто-то или нет, реального значения не имеет. Я могу до хрипоты кричать, что хочу выдвинуть Иванова (или Рабиновича), но, если он не захочет выдвигаться, я с этим ничего не смогу поделать. Но ведь по Вашей логике тем самым Иванов (или Рабинович) нарушит мое избирательное право!

Но возможна ведь и противоположная ситуация. Я могу даже не знать о существовании какого-нибудь Петрова и потому мне не придет в голову его выдвигать. Но он выдвинется, опубликует свою программу, я прочитаю ее и пойму, что это тот самый человек, которого я хотел бы видеть своим представителем. И здесь я не знаю, как интерпретировать Вашу формулировку, относительно того, кого считать представителем? Я ведь не хотел внести Петрова в список кандидатов до того, как этот список был сформирован, а захотел это сделать уже после.

Если Вы скажете, что это не важно, когда я захотел внеси его в список, то вся Ваша конструкция на самом деле повисает. Скажем, за Петрова, которого еще месяц назад никто не знал, проголосовали 10 тысяч избирателей, и он стал депутатом. Как Вы определите, голосовали они за него потому, что поняли – это именно тот, кто им нужен, или потому, что остальные – еще хуже?

Мне Ваша ошибка видна уже из Вашей фразы: «Самый демократичный способ избрания – это заполнение открытых бюллетеней, когда каждый избиратель вносит в бюллетень имя любого человека, которого он хотел бы видеть своим представителем». Дело ведь не только в трудностях применения этого способа на практике. Этот способ хорош и демократичен для собрания трудового коллектива или садоводческого товарищества, где все друг друга знают как облупленных. Но там, где избиратель не может знать всех потенциальных кандидатов, ничего особенно демократичного в таком способе нет. В такой ситуации избирательную кампанию приходится делить на стадии: сначала выдвижение и регистрация, то есть формирование списка для голосования; потом агитационная кампания, то есть предоставление возможности избирателям составить свое мнение о кандидатах и на основе этого мнения сделать осознанный выбор; потом собственно голосование и определение результатов.

Так вот, я утверждаю, что поскольку избиратели на начальной стадии не имеют возможности сделать осознанный выбор среди всех потенциальных кандидатов и даже не знают, кто из этих потенциальных кандидатов захочет или не захочет выдвигаться, право на выдвижение не имеет существенного значения.

2. Не знаю, что Вы хотели доказать рассуждениями: «Если гражданин не может повлиять на выдвижение кандидатов, а результаты выдвижения без его участия ему не нравятся, никто не может поставить ему в вину то, что он не пошел на выборы». Но, припоминая выступления Вашего единомышленника Е.Я. Смулянского, я догадываюсь, что Вы предполагаете, будто главная причина абсентеизма – то, что избирателям не нравится предлагаемый им список для голосования. Не могу подтвердить или опровергнуть это предположение – это вопрос недостаточно исследован, но оснований для сомнений в его верности достаточно. Нет, я не спорю, что одна из причин абсентеизма именно в этом, но вот чтобы она была главной… Электоральная статистика свидетельствует о другом, даже если сделать поправку на фальсификации.

3. Прежде чем перейти к следующему вопросу, не могу не отреагировать на Ваше обвинение в «скользкости и увертливости». То, что Вы расцениваете как «скользкость и увертливость» проистекает из понимание сложности проблемы, неоднозначности многих ее аспектов. Одно из главных различий между нами в том, что Вам кажется, что здесь все так же просто, как в евклидовой геометрии. А я полагаю, что тут все не менее сложно, чем в квантовой механике.

4. Теперь по определению представительства. Я понимаю Ваше желание так сформулировать определение, чтобы можно было с помощью формальной процедуры точно и объективно оценить, сколько избирателей имеют своего представителя в том или ином органе. Хотя я и не понимаю, как это возможно сделать с помощью Вашего определения.

Я полагаю, что представителем избирателя является депутат, за которого этот избиратель голосовал персонально, либо депутат, входивший в список, за который этот избиратель проголосовал. Но это еще не окончательное определение (окончательное, возможно, я сегодня еще не сформулирую). Здесь надо обязательно сделать несколько оговорок.

Первая оговорка – голосование должно быть свободным, избиратель должен добровольно проголосовать за данного кандидата или список, он должен добровольно прийти на избирательный участок.

Вторая оговорка связана со списком. У меня нет сомнений в том, что если на выборах в Законодательное Собрание региона список некой партии получил три мандата, то все три депутата от этой партии являются представителями тех избирателей, которые проголосовали за данный список. Так же у меня нет сомнений в том, что если на выборах в Государственную Думу региональная группа списка некой партии получила три мандата, то все три депутата из этой группы являются представителями тех избирателей, которые проголосовали за данный список на соответствующей территории.

Но я не могу считать, что избранные в 1993 году 59 депутатов от ЛДПР являлись представителями тех 12 млн. избирателей, которые за ЛДПР проголосовали. Не могу считать по причине обезличенности такого представительства. И я не могу считать, что С.П. Горячева – единственный кандидат из центральной части федерального списка «Справедливой России», ставший депутатом, является представителем тех избирателей (их число я не считал, но это нетрудно сделать), которые голосовали в 2007 году за «Справедливую Россию», но проживают в регионах, соответствующие которым группы не получили мандатов. Поскольку не может один депутат быть представителем такого количества избирателей.

Вот эти две мои оговорки требуют некоторой формализации, над которой я пока думаю. Впрочем, я не уверен, что Вам это интересно.

5. Как это часто бывает, я заканчиваю тем вопросом, с которого вы начинаете. У нас, видимо, разные представления о важности вопросов.

По моему мнению, употребление выражений «мне показалось» и «я считаю» более уместны в дискуссии, чем «совершенно очевидно» и «является жульничеством». Мы с Вами по-разному интерпретируем одни и те же тексты, никуда от этого факта не деться. Я по-прежнему считаю, что в постановлении Конституционного суда от 17.11.98 рассматривался вопрос о соответствии пропорциональной системы действующей Конституции. И я по-прежнему считаю, что в п.п. «а» п. 1 ст. 3 Кишиневской конвенции имеется в виду вес голоса избирателя в том понимании, которое я Вам изложил.

Но вряд ли дальнейшее обсуждение этих вопросов будет плодотворным.

22.06.2009