Александр Владимирович КЫНЕВ
кандидат политических наук, эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований

Несомненно это были выборы личностей – как прежняя партийная структура не была готова и не понимала, что такое свободная конкуренция, так и независимые кандидаты в большинстве своем были одиночками и тогда еще политическими дилетантами. Именно поэтому это были максимально свободные и честные выборы с минимумом черного пиара, как наивная первая юношеская, не испорченная цинизмом и печальным личным опытом любовь. Именно эти выборы, а именно сенсационные победы ряда независимых кандидатов и проигрыши ряда крупных партийных чиновников, пробудили у политически активной части населения веру в то, что они могут чего-то добиться и что-то изменить, подтолкнули их к собственному участию в политике. Началась мощная волна, которая в некоторых республиках бывшего СССР уже через год привела к власти бывшую и стремительно структурировавшуюся оппозицию. На самом деле именно тогда и родилась собственно публичная политика в СССР–РФ, именно тогда и началось формирование профессионального политологического и экспертного сообщества из имевшихся протообразований.

• 11 марта 1985 – избрание М.С. Горбачева генеральным секретарем ЦК КПСС.

Убежден – история всегда имеет существенный субъективный фактор и варианты дальнейших событий есть всегда; именно личность Горбачева предопределила именно такой характер реформ и именно такой распад СССР. Реформы были неизбежны, но их течение и практические политические шаги при другом лидеры могли бы быть совершенно иными.

• 1 июля 1988 – решение XIX партийной конференции о реформе политической системы.

Именно КПСС тогда принадлежала реальная власть в стране и последующие затем изменения законодательства Верховными Советами СССР и союзных республик лишь юридически оформили стратегические политические решения партийной конференции.

• 26 марта 1989 – выборы народных депутатов СССР.

Сам факт альтернативных выборов в корне изменил настроение в обществе и привел к формированию публичной политики как профессиональной сферы.

• 12 декабря 1993 – принятие всенародным голосованием Конституции РФ.

Вместе с расстрелом Верховного Совета РСФСР это означало полный демонтаж прежней советской модели управления и формирование автократической президентской республики. В корне были изменены условия политической игры в стране – с одной стороны, был получен слабый и недееспособный парламент, с другой – выборы по партийным спискам, а с 1996 – полная выборность властей и на региональном уровне. 

• выборы народных депутатов СССР 26 марта 1989;

• выборы народных депутатов РСФСР 4 марта 1990;
• выборы Президента РСФСР 12 июня 1991.

Очевидно, что в 1989–1991 власть просто толком не умела заниматься фальсификациями и использовать “административный ресурс” – попытки воздействия на процесс выборов как правило носили топорный характер и имели обратный эффект. Все последующие выборы носили характер все более искушенного, целеустремленного воздействия на процесс. Чем выше становилась цена результата, тем меньше участники задумывались о соблюдении каких-либо этических норм. Силовое вмешательство в процесс выборов и фальсификации постепенно стали становиться нормой, и рубежными я бы счел президентские выборы 1996, когда в борьбе за сохранение власти правящей элитой был перейден некий психологический и этический рубеж соблюдения реальных условий политической конкуренции. Результатом стало формирование в 2000–2004 в стране режима имитационный демократии, когда власть фактически поставила под свой полный контроль как политические партии, так и представительные органы власти.

• развитие парламентаризма

Несомненно, за эти 15 лет пройдена дистанция огромного размера, накоплен существенный опыт парламентской деятельности как на федеральном, так и на региональном уровне. Парламентаризм, свободные выборы и свобода слова стали нормой даже для тех, кто ранее категорически против них выступал – в этом смысле можно говорить об определенном общественном консенсусе. Профессиональная парламентская деятельность стала нормой для общества, в тоже время развитие парламентаризма сдерживает неразвитость гражданского общества, слабость прав представительных органов власти на фоне полного доминирования исполнительной власти. В настоящее время на федеральном уровне парламентские традиции скорее деградируют, в целом же по стране развитие парламентаризма носит очаговый характер – где-то он активно развивается (Свердловская, Иркутская, Пермская, Новосибирская области, Санкт-Петербург, Красноярский край, и т.д.), где-то представительные органы власти остаются по сути политическими декорациями на фоне региональной автократии (Башкирия, Татарстан, Калмыкия, Мордовия, Кабардино-Балкария, г.Москва).

• развитие многопартийности;
• переход от мажоритарной системы абсолютного большинства к смешанной избирательной системе

Два эти вопроса существенно связаны. При слабых представительных органах власти, не имеющих практически никакого влияния на формирование правительства, и президенте, обладающем почти абсолютной властью, ценность партийного членства, а значит и привлекательность его для представителей политической и экономической элиты, существенно обесценивается. В этих условиях президент может быть или надпартийным арбитром, и тогда система по факту становится почти беспартийной, или же представителем конкретной партии, но при таком распределении полномочий это превращается в полное доминирование одной партии. Конечно, для общества лучше беспартийный президент, чем диктат одной партии. Именно схема беспартийного президента и реализовывалась при Ельцине и первом сроке Путина, однако сейчас налицо попытки заменить ее схемой тотального диктата одной партии – “Единой России”. Партийный президент – это возможный вариант, но в таком случае вначале наделите парламент реальными властными функциями и передайте ему право на формирование правительства, тогда возникнут системные предпосылки для многопартийности. Реальная многопартийность без реального разделения властей невозможна.

В этом смысле манипуляции с избирательной системой вторичны. Конечно, введение выборов по спискам стимулирует развитие многопартийности, но без реальной власти у представительных органов власти эта многопартийность оказывается во многом исключительно предвыборной имитацией и уделом незначительной политически активной части населения – стимулов создавать “настоящую” партийную сеть в такой системе нет.

Более того, ситуацию крайне усугубляет новый закон “О политических партиях”, по которому партии могут формироваться только под контролем власти и финансово-промышленных групп, а гражданское общество по сути отстраняется от формирования государственной политики. Государство и общество стремительно отчуждаются друг от друга, и по сути безответственные “специалисты” Администрации Президента РФ делают все, чтобы создать параллельную политическую реальность, так как закрывают все каналы взаимодействия государства и общества. Именно это разрушило Советский Союз, именно поэтому это крайне опасно для российского государства.

• распространение избирательных механизмов на институты исполнительной власти;
• обеспечение альтернативности выборов

Имеет несомненно позитивный и на самом деле даже более важный, чем введение смешанных выборов, аспект. Не стоит забывать что РФ была, есть и, видимо, еще долгое время будет страной харизматической политической культуры, нацеленной в первую очередь на личности. Понимание лидером, будь-то мэр или губернатор, что его пребывание у власти связано с поддержкой населения, и создает реальные условия для развития коммуникации населения и власти, создает стимулы для развития общественных институтов. Однако, когда альтернативность становится имитацией, выборы утрачивают свой сущностный смысл, и, соответственно, связь населения (общества) и власти разрушается.

• обеспечение равенства кандидатов и партий на выборах

Все 15 лет идет постоянное ужесточение и все более строгая детализация избирательного законодательства. В условиях полностью фактически подконтрольных власти судов, органов прокуратуры и юстиции это означает, что условия для деятельности оппозиции непрерывно ухудшаются; что касается власти, то так как по сути она контролирует сама себя, то фактически безнаказанно нарушает написанные ей самой нормы. Это система выборочного правосудия, где одни по факту могут почти все, а другие практически ничего. В этих условиях нормативное равенство кандидатов и партий превращается на практике в иллюзию.

• обеспечение независимости избирательных комиссий

Столь же декларативно, как равенство прав кандидатов. В условиях автократии человек, независимо от своего социального положения, зависим от власти, так как заинтересован в собственной безопасности, у него есть родные и близкие и т.д. Комиссии могут быть независимы, когда их члены будут понимать, что опираются на системный общественный интерес, на реальные, а не на имитационные политические партии. Без реальной партийной системы и реального распределения власти между органами представительной и исполнительной власти никаких независимых избирательных комиссий быть не может.

• обеспечение общественного контроля за проведением выборов

Несомненно, за эти годы стало больше опыта и больше компетентных специалистов, однако, учитывая огромные размеры страны, этого категорически недостаточно. Общественный контроль в масштабе страны невозможен, и реально может быть лишь вспомогательным инструментом контроля за выборами основных политических акторов – партий и кандидатов.

• влияние административного ресурса на результаты выборов

Является все более жестким и изощренным и прямо связанно с дисбалансом конституционного распределения власти.

• финансирование выборов

Система жестких ограничений избирательных фондов в условиях засилья административного ресурса не более чем удавка и механизм воздействия на оппозиционные партии и кандидатов.